– Так я же и прошу на войну меня отпустить. Вон в газете написали про набор казачьего войска. И в городах молодёжь в добровольцы записывается, – с недоумением глядел на наставника парень.
– Эх, не хотел я грех на душу брать, да видно от судьбы не уйдёшь, – горестно вздохнул старик. Подъехал к воспитаннику ближе и потрепал густую чёрную шевелюру. Предчувствие скорой разлуки тисками сжало сердце. – Наверное, сейчас тебя в войско определять будем.
Пыля по дороге, казачий отряд скоро нагнал двух странных путников. К седовласому бородатому попу подъехал атаман.
– Далеко ли до Холодных ручьёв, старик?!
– И тебе здрасьте, казачок, – недобро усмехнулся поп. – Станица впереди за холмом, мимо не проскачешь. Но ты коня-то попридержи, дело у меня к тебе… секретное.
Пожилой бородатый казак махнул нагайкой, указав остальным не останавливаться, а сам присмотрелся к очень странному попу.
– А ты, батюшка, никак тоже вместе с нами на войну собрался, – с удивлением заметил казак висевшие на луке седла попа кавалерийский карабин, казачью шашку в потёртых ножнах и револьверную кобуру на офицерском ремне.
– Стар я для царского призыва, уж девятый десяток землю топчу. А вот пятерых моих внуков забрать ты мог бы, но…
Заинтриговал дед опытного казака.
– И кто помешает?
– Но возьмёшь вместо пятерых обычных казаков одного чудо-казака.
– Не этот ли юный басурманин тот чудик? – расхохотался догадливый казак, заметив, как гордо выпятил грудь молодой худощавый паренёк лет шестнадцати-семнадцати. Судя по чёрным волосам и носу с горбинкой, южных кровей в казачке намешано с избытком.
– Алексей – православный казак, – заступился за приёмного сына Матвей. Ему не понравилось пренебрежение атамана к неизвестным путникам. Настоящий боец должен бы обратить внимание на знаковые мелочи. – И подобного воина ты ещё не видывал. Тут недалече полигон устроен. Поедем, посмотришь, только без лишних глаз.
– Ну, поедем, старче. Повесели бывалого вояку, – рассмеялся атаман в расшитых золотом погонах. Необычный поп его всё же заинтересовал.
Алексей никогда не видел таких погон на казаках, наверняка чин большой. Вообще, это был пробел в его военной подготовке – дядька Матвей не обучал воспитанника строевой муштре и воинской субординации. Но спрашивать сейчас казалось не к месту, юноша закинул за плечи деревянный короб и трусцой поспешил за удаляющимися стариками.
Пока добрались до полигона, казаки познакомились чуть ближе. Матвей узнал, что Никифор Плетнёв, так звали атамана, успел повоевать на Маньчжурском фронте с японцами. А атаман, наконец, понял, что повстречался с легендарным Матвеем Ермолаевым – героем ещё Турецкой компании, той войны, когда самого Никифора и на свете-то не было.
– Какой-то странный полигон, – удивлённо осмотрел пологий склон холма казак.
Среди густо поросшей степным ковылём каменистой земли зияли глубокие траншеи, виднелись бревенчатые настилы блиндажей,