– Не убегай! – пронзительно прокричала Оливеру Лидия.
Четырехлетний мальчишка ломился через толпу гостей, которым не терпелось до начала бури убраться с острова на последнем пароме. Что бы там ни происходило, от обязанности следить за порядком Рори никто не освобождал.
А еще он чувствовал на себе взгляд Лидии.
В душном, не по сезону жарком зале она бегала с холодным кофе и пончиками на подносе; волосы наспех собраны в узел, на поясе – фартук. Последние два с половиной месяца, с тех пор как на Четвертое июля, спустя долгие часы отчаянных поисков, Рори нашел-таки Оливера спящим на борту яхты на приколе, между ним и Лидией установилось неловкое молчание. А ведь он вроде как герой. Ее герой. Но не прошло и нескольких часов после находки, как поползли слухи: мол, Рори сам похитил и спрятал мальчишку, намереваясь впечатлить Трея и пробиться в полицию штата, или же потому, что боготворил Лидию – это же видно с первого взгляда, – или просто потому, что Рори – жалкий неудачник, как и его брат Пит, чуть не угробивший полгорода, когда, обдолбанный оксикодоном, едва не врезался на пароме в пирс. Жители острова, которых Рори знал всю жизнь, придумали эти слухи и превратили их в убедительную правду.
После Дня независимости Рори с Лидией не общался. Он не знал, во что верила она, и сколько бы ни искал источник сплетен, они не прекращались все лето.
Пройдя мимо Лидии в каких-то двух шагах, Рори на нее даже не взглянул. Не обратил внимания на то, как она вяло махнула ему рукой. Зачем подогревать это пламя? Ему ничего не светит, да и не светило, наверное, никогда, как бы сильно он ни желал Лидию все эти годы.
Рори глянул на часы: паром пришвартуется через сорок пять минут. Времени хватит еще раз обойти остров и вернуться на причал. К тому же надо проверить, не припозднился ли кто. Рори уже собрался уходить, когда Лидия остановила его:
– Я тебя почти все лето не видела.
– Так ведь сезон, дел по горло, – ответил Рори, переминаясь с ноги на ногу и заново переживая чувство из детства, когда они с Лидией проводили лето вместе, исследуя закоулки острова. – И у меня, и у тебя, – добавил он.
– Сезон закончился, – заметила Лидия. – Гости уезжают. Может, получится выкроить время и кое-что прояснить? Может, ты сможешь кое с чем мне помочь.
– Если надо что-то починить, проси мужа, – посоветовал Рори.
Он вышел, сел в джип, хлопнув дверью, и поехал прочь, огибая небольшие группы людей с тачками и чемоданами на колесиках. Те шли к пирсу через «городок», состоявший из грунтовой дороги, вдоль которой располагалось несколько лавок, пригоршня отелей и ресторанов. Все они, кроме разве что универмага, сразу после Дня Колумба закроются. Остров Финистерре находился в юрисдикции полиции Бутбей-Харбор, но имел и собственное отделение, в котором Рори и служил. Рабочий график у него был такой: сутки дежурство, сутки выходной, сутки дежурство и потом пять дней выходных. Помощники шерифа по большей части приезжали сюда на работу с материка, и только Рори, выросший на острове, покидал его лишь однажды – когда на два года поехал учиться в колледж. Сегодня все минувшие четыре часа смены он посвятил