То же самое и со знакомствами. Целенаправленно знакомиться я не умею. Обычно судьба сама сводит с новыми людьми. Впрочем, однажды я всё-таки написал в местную группу в Facebook анонимный пост о знакомстве. Откликнулись шесть человек, четверым я ответил. Общение сложилось только с одной немкой (позже она, правда, куда-то пропала) и с русской девушкой из соседнего города. Удивительно то, что её звали так же, как мою лучшую подругу в России, а ещё она была такая же разговорчивая и… родилась в тот же день. Везёт мне на «скорпионов»!
Одним воскресным вечером я сидел на балконе и по обычаю пил вино. Во дворе собралась компания ребят из общежития, которые танцевали, пили шнапс и громко смеялись. Одна девушка увидела меня и спросила, чего это я сижу один. Я ответил, что такова моя натура, что вон там над крышей очень красивый закат, в наушниках у меня звучит Andrea Bocelli, а бутылка полна прекрасного вина. Она озадаченно посмотрела на меня и спросила:
– Что ты делаешь помимо работы и таких вот вечерних посиделок? О, погоди-ка, я ещё видела, как ты мыл окно!
– Верно, – ответил я, смеясь, – окно я мыл. Хоть какое-то разнообразие, да? Обычно я читаю, смотрю фильмы или что-то пишу. Как тебе мои хобби?
Девушка закатила глаза:
– Но это же, должно быть, так скучно, – вздохнула она, – всё время быть одному… Мы сегодня идём на вечеринку в стиле 90-х, хочешь с нами?
– Спасибо, но нет: завтра с утра у меня по планам знакомство с болезнями сердца, поэтому мне нужна свежая голова, да и я, в любом случае, скоро лягу спать.
– Но сейчас ведь суббота и только восемь вечера!
– Уже.
– Что?
– Уже восемь вечера.
Девушка непонимающе покачала головой, пригубила шнапс и удалилась в квартиру напротив.
Ангел
В окно палаты пробивались первые солнечные лучи. Стояло раннее августовское утро, и воздух, то и дело врывавшийся в приоткрытое окно, был ещё прохладным.
Мы с Каролиной только что закончили мыть г-на Шмидта, грузного невысокого мужчину с блестящей лысиной и пухлыми, будто младенческими, щеками. Он всё ещё был без сознания, а потому только редко хмурился и слегка подрагивал уголками губ, когда мы тревожили его покой. Шмидту было слегка за 60, и по местным меркам он был ещё молод и крепок.
Каждый день после обеда пациента навещала его жена – маленькая и сухонькая фрау Шмидт. Она часто говорила с медсёстрами, и всякий раз тонкая морщинка появлялась между выгоревшими на солнце бровями. Она подолгу сидела возле мужа, гладя его по голове и терпеливо дожидаясь, пока сотрудники покинут палату. А потом тихо говорила с ним. Я слышал, как она рассказывала мужу обо всём, что произошло с ней за день, о детях, о планах на будущее. Часто она смеялась, вспоминая какие-то истории из их супружеской жизни.