Если же мы обратимся к ненаучному подходу так называемого современного оккультизма, увидим, что до сих пор отсутствуют данные, позволяющие связывать великий кодекс каббалистической литературы с той седой стариной, о которой твердят оккультисты[215]. Предоставив в их полное распоряжение особые мистические свойства Божественных Имен, за которые они так держатся, и, возможно, отдельные элементы мифологии об ангелах и демонах, мы вынуждены все оставшееся отнести к христианской эре, к более близким к нам временам. Но следует отметить, что Зогар, хотя в нем воплощена вся каббалистическая доктрина, не служит единственной или древнейшей сокровищницей этой доктрины. Необходимо ответить на вопрос, можно ли древность метафизической Традиции вывести из его контактов и перекличек с другими теософскими системами, превалирующими в прошлом.
V. Предполагаемые источники Каббалы
Перечисленные выше соображения позволяют отнести, по меньшей мере, некоторую часть материалов Зогара к периоду более раннему, чем его обнародование. Нам неизвестно, существовал ли Сефер Йецира до IX в.[216] Оба произведения связаны с талмудическими временами, и в пределах христианской эры, вероятно, эзотерическая Традиция Израиля существовала[217]. Определить, имела ли она место до христианской эры, является целью следующим этапом нашего исследования. И на этом этапе трудности возрастают, так как поле обзора резко расширяется. Оно во всех направлениях перекрыто последующими поколениями серьезных религиозных мыслителей. Следует продвигаться шаг за шагом и начать прежде всего с общего обзора нашей темы.
Источником происхождения доктрин каббалы считали едва ли не любую философскую или религиозную систему древности, и все предполагаемые точки соприкосновений с каждой из них тщательно фиксировали. Из этого следовало, что они заимствованы из Аккада, Индии, Китая, Древнего Египта[218], из платонизма и неоплатонизма, категорий Аристотеля, раннего христианского гностицизма[219]. На наш взгляд, из всех этих противоречивых свидетельств напрашивается наиболее разумное заключение: дело не в заимствовании из какого-либо из этих источников в прямом и общепринятом смысле, скорее в человеческом сознании, когда оно сосредоточено на определенных фундаментальных и, возможно, неразрешимых проблемах бытия, возникают очень схожие, а подчас и внешне тождественные умозаключения. Каббала, в сущности, представляет собой результат такого лишенного всякой опоры вопрошания. Такие результаты являются уникальными