Лукасу стало тошно. Настолько тошно, что он был вынужден вернуться в туалет и провести там еще какое-то время. Лукас пытался убедить себя, что Джорди говорил со своей сестрой или с кем-то, с кем связан по работе, но прекрасно знал: это не так. По развитию Лукас был значительно старше своих четырнадцати лет. Он читал взрослые книги и часто бывал в кино. Интуиция подсказывала ему: подслушанный разговор не имел ничего общего с работой Джорди. В конце концов Лукас вернулся в гостиную и сел, с отвращением поглядывая на Джорди, который вдохновенно говорил о фильме «Отныне и во веки веков».
Во второй раз все обстояло гораздо хуже, поскольку Джорди понял, что Лукас знает. Адели не было дома. Лукас находился на кухне и готовил себе кофе, когда туда вошел вернувшийся Джорди. Писатель был в приподнятом настроении и насвистывал. Взглянув на него, Лукас не поверил своим глазам: на воротничке рубашки Джорди краснело большое пятно от губной помады.
– Ты бы лучше снял эту рубашку, Джорди, – вырвалось у Лукаса. – А то вдруг мама вернется и увидит.
Джорди посмотрелся в зеркало. Его лицо стало пунцовым. Схватив Лукаса за руку, он прошипел:
– А ты, маленький проныра, лучше держи свои поганые мысли при себе!
Потом Джорди кинулся наверх и шумно захлопнул дверь спальни. С этого дня между ними началась открытая война.
Лукас не мог и не желал быть вежливым с Джорди. Его терзала мысль: «Неужели мать так глупа, что любит этого отвратительного человека и доверяет ему?» Обстановка в доме постоянно ухудшалась, пока Джорди не поставил Адели ультиматум: либо Лукас отправится в закрытую школу, где его научат хорошим манерам, либо он, Джорди, сам уйдет из дома.
Адель понимала: это не пустые угрозы. Она достаточно хорошо знала Джорди. Он сердился на нее за то, что она потакает сыну и до безобразия распустила мальчишку. Джорди сам переживал из-за необходимости отправки Лукаса в закрытую школу. Он был очень доброжелательным и на редкость отходчивым человеком, но Лукас своим поведением постоянно толкал его к опасной черте. Сейчас Джорди уже вплотную подошел к ней. Адель очень любила мужа и боялась его потерять. Конечно, он бы не ушел от нее совсем и не бросил бы их очаровательную дочурку Клио. Но отказ Адели отправить сына в закрытую школу Джорди, скорее всего, расценит как ее отказ от него самого. И тогда он эмоционально отстранится от нее. Возможно, станет больше времени проводить в своем любимом Нью-Йорке. Адель, прошедшая через годы ужасающего одиночества, не хотела, чтобы они повторились. И потому она, хотя и весьма неохотно, согласилась отправить Лукаса во Флеттон. Эта закрытая мужская школа в Бедфордшире пользовалась большой популярностью. Прекрасные здания, углубленное преподавание искусств и передовые методы обучения.
– Мы думаем, тебе там понравится, – весело сказала Адель. – Очень красивое место и…
Но Лукас, посмотрев на мать помрачневшими, сердитыми глазами, ответил, что он наверняка возненавидит