– Только дернись! – пригрозил я, не отпуская лапу. – Потом не жалуйся, что болит…
– Ой! Где это он так?! – присела рядом Оксана, и погладила брюхо Бо. – Бедненький… Больно, наверное?
Бо тут же изобразил умирающего, медленно открыв пасть и обмякнув. На меня это не произвело впечатления, а девушка звонко рассмеялась, угадав, что делает Бо.
Вычистив рану от грязи, я сдавил ее с двух сторон и закрыл глаза. Лишь сказал Оксане, продолжающей гладить зверя:
– Отойди назад!
Она послушно отошла. Я пробормотал слова целебного заклятия, внимательно следя, чтобы мышцы и суставы срослись правильно. Заставил срастись венозные сосуды, так же следя, чтобы не переплелись по ошибке. Выдавил капли застывшего яда по краям раны, смахнул их ладонью, и продолжил сращивать, не обращая внимания на зверя, который заерзал на песке, пытаясь осторожно вытащить лапу. Договорив заклятие, дунул на стянувшуюся рану, и тронул горло Бо, проверив, что серьезных повреждений он не получил. Потом хлопнул ему по брюху и встал:
– Все, будешь жить! Идем, звереныш, пора бы и поесть.
При слове «поесть» Бо решил больше не делать вид, что он умер, шустро перевернулся на лапы и засеменил по тропинке наверх.
– Слушай, какой он все-таки умный… – сказала Оксана. – Долго его дрессировал? А как он тебя понимает?
– Я не дрессировал, он сам все понимает. Мысленно говорю ему команду, а он ее выполняет.
– Мысленно? Это как? Телепатия, что ли?
– А это-то что?
– Это когда можешь читать мысли других. Вот же угораздило меня… Попала куда-то, где сплошные демоны, крокодилы и телепаты… Ты и мои мысли можешь прочитать?
– Нет. Я только могу узнать твои эмоции. Могу мысленно говорить, но только с Бо или Мримо. Могу слышать голоса, но только когда они обращены именно ко мне. Не знаю, как это. Вот, к примеру, ты знаешь, где я, но не видишь. И мысленно зовешь, обращаясь именно ко мне. Тогда уловлю. А если начну читать твои мысли специально, то ничего не получится.
– Почему?
– А зачем?
– А… э-э-э… А вдруг, я думаю о тебе что-то плохое?
– Эмоции больше правды говорят. Ты можешь говорить приятные вещи, но чувствовать другое. И это будет вернее.
– Страшно, однако, все так знать! – лукаво посмотрела она и остановилась. – Вот сейчас я что ощущаю?
– Удовольствие. Есть хочешь.
– Тьфу ты… И все? Мог бы сказать что-нибудь другое. А ты сразу выдаешь все хотения!
– Удовольствие – штука тоже приятная.
– Ладно, толку от тебя нет… Когда уже придем? Ноги устали…
*******
Дома я переоделся в чистое. Оксана посетовала, что нет какой-то стиральной машинки, хотя бы постирать грязное белье…
– А руками? – спросил я. – Река есть…
– Река… – усмехнулась девушка. –