Аглая почти не удивилась, когда раздался выстрел, удивилась только, что пуля попала не в нее. И вообще стреляла не Наталья… Ах да, стрельба за окном!
Выстрелы там трещали один за другим. В комнату ворвался Константин:
– Уходите! Гектор велел вам уходить! Наташа, уведи ее!
Голос его вдруг прервался. И вообще он был почему-то очень бледный… В следующую минуту Аглая поняла почему. Константин рухнул на пол, и кровь хлынула из его рта, а ноги задергались…
Наталья дико взвизгнула, а Аглая от потрясения ни звука не смогла издать.
Да, умер! Его убили!
Сказать, что у Алёны после ответа Натальи Михайловны язык прирос к гортани, – значит сказать очень мало, а то и почти ничего.
«Пойти и спросить…» Как это следует понимать? Пойти – в смысле, переместиться в тысяча девятьсот восемнадцатый год, найти неведомого (ни имя, ни фамилия его неизвестны!) человека и спросить у него, какое такое преступление против Советской власти он намерен совершить: преступление, за которое его поставят к стенке?
То есть машина времени все же сгодилась бы?
Неслабая оперативная задачка! Неслабый такой заказец! А с другой стороны, кабы знать дорожку, по которой в прошлое можно пройти, Алёна непременно направилась бы по ней… Непременно!
Она растерянно хлопнула глазами. Наталья же Михайловна сохраняла редкостно невозмутимый вид.
– Видите ли, – проговорила она, – мы с мужем начинали поиски моего деда с областного архива, потом копались в государственном, а к спецхрану подобрались далеко не сразу. И вот когда – помнится, это произошло в тысяча девятьсот девяносто пятом году – нам удалось, так сказать, приобщиться к документам этой таинственной организации, мы наткнулись на фамилию Шведова.
– Шведова? – ахнула Алёна. – Того самого, который написал донос на Гавриила Конюхова? Вы нашли его донос?
Наталья Михайловна покачала головой:
– Я уже говорила, что доноса мы не нашли, он был кем-то изъят. А во-вторых, Шведов оказался не тем же самым. Его фамилия значилась не среди фигурантов архива, то есть людей, упомянутых в его материалах, а явно была случайно написана хранителем на этакой почеркушке, какие делаются, чтобы не забыть сделать то-то и то-то. Написал он, да и оставил нечаянно в одной из папок! На той почеркушке значилось: «Заказать В. К. Шведову матер. о Полет. + №№№№… на 21.09.94». Не стану обременять вашу память перечислением номеров единиц хранения, они не имеют значения. Но обратите внимание на год! Конечно, это другой Шведов. Но почти сто процентов – потомок предыдущего. Причем потомок, обладающий возможностями не только проникнуть в спецхран, но и изъять оттуда некоторые документы.
– Вы думаете, именно Шведов произвел зачистку архива? – спросила Алёна. – Он уничтожил всякую память о тех событиях?
– Совершенно убеждена, – кивнула Наталья Михайловна. – Убеждена прежде всего потому, что упомянутые единицы