творениям. Придающая мелкорослым вещам, огоромных размеров. Умножая количество, сглаживая неровность; тоже произошло с редким лесом, окольцовывающий мой дом (если брать в расчет овраг, то полукольцом).Впервые я вышла в сумеречный час, на свежий воздух (зная приблизительный час погружения, и его неотвратимость, старался не покидать родных стен) всматриваясь в лесную темень, двинулся, вступая наугад. Изображения, считываемое глазами- необычайной расплывалось, выделить что-либо из окружающего, тактильно не ощутив контуры предмета, нечего и пробовать. Противясь эфемерными химер, уводящимим меня из реальности, я побрел неведомо куда. Желания проветрить голову- превалировало над скрытыми угрозами ночного леса. Отсветы тусклой керосинки купленной на днях, с дрожащим огнем исходившим от железного очага, создающие вместе светловой обруч, отеделающий беличью нору от моей-удалился, проглоченный ночной мглой.» -Отгоняй не отгоняй, сомкнешь веки и они хлынут снова, неустанно ждущие.-Не потеряв информационной целостности, показов новые фрагменты, омрачающие мой рассудок… Наказания за неиме́ния грехов? Винной за бесцельное существования, или бренность быта? Напрашивается интересное воспоминания: большая часть жертв серийных насильников, замалчивают о своей участи. Боясь себе признаться в полученном удовольствий. Расщепления личность? Психическая травма? Нужно ли глубинные поиски, когда ответ лежит на поверхность. Животное начало превалирует в человека. Мотивация, желания к лучшему, повышенная целевая наводка, страхи, инстинкты- все идет от него. Навязанные общественные взгляды, установки целомудрия мало его заботят. Словом, оправдывать душегубов и насильников профессия адвокатов, а не моя. В остальном смотря на их лица, -много кто, не прочь, поднять рейтинги и просмотры поместив гулкую статью или отснять репортаж с места событий, пацифистские взгляды тают под лавиной разогретой публичным интересом, -кажется, им досаднее от всеобщего внимания. Совесные укоры их не тревожат, даже если наоборот, они возымеют эффект штыковой атаки против соломенного чучела, с целью нанести ему смертельную рану. Улыбчивые долгожители. ТАК, В ЧЕМ Я ПОВИНЕН! Отродясь пальцем никого не тронул (и не собираюсь) пререкался, только когда хотели отобрать мое, никому проказой заболеть не желал, ничего лишнего не отбирал (соперники в азартные игры от поражений больно не оскуде́ют, все казненные служители) и, чтоб их побрало! Таков был ход моих мыслей, прежде чем, оступившись, полетел в овраг. Дно вынужденного лежбища усеивала мелкая галька. Если бы осенний сенокос, в порядке исключения оставил углубления (сказать определенно не могу, диапазон видимости ничтожный, в любом случае глубина ямы была невелика, и я это рассказываю; яма? Скорее высохшее русло, столь гладко отшлифовать мелкие камни, залетевшие под свитер, мог неиссякаемый многолетний водный поток),куда я отступился, теплота грелки, создаваемая утечкой крови
