Обходя объекты, Джереми провел на берегу весь день и продрог до костей. В машине он включил печку, но по-настоящему согрелся только под горячей струей душа. Даже в уютном отеле он не мог избавиться от тревожных мыслей, прокручивая в голове последний разговор с Тори. Ему стоило предвидеть, что она начнет расспрашивать о родственниках. Она относилась к типу женщин, дорожащих семейными отношениями и дружбой с соседями. Летом Тори много рассказывала о матери и сожалела о безвременной смерти отца. Он всегда уходил от разговора. Тори не стоило знать, что его отец ушел из семьи, когда Джереми был маленьким ребенком, а мать никогда не проявляла родительских чувств. Она поручила его няням, которые часто менялись. Некоторые были славными, другие – не очень, но всех больше интересовали деньги и развлечения в выходные дни. Последняя попалась на интимной связи с отчимом, и на этом с нянями было покончено. Начались разговоры о том, чтобы отдать его в школу-интернат. Отчим остался, а Джереми отправили прочь из дома.
Для него это было благословение. Закончив среднюю школу, он перешел на следующий уровень в Меррик-Холл, где обрел друзей, заменивших ему семью. В том числе Брэнсона.
Натянув теплый свитер, Джереми позвонил портье и заказал ужин в номер. Через сорок минут в дверь постучали. Он открыл дверь и увидел Тори.
– Служба доставки, – сказала она и застенчиво улыбнулась.
Джереми не мог сердиться на нее. Она вкатила тележку в комнату, а он наблюдал, как покачивались ее бедра. Тори Шарп не утратила привлекательности, подкупившей его пять месяцев назад. В ней чувствовалась врожденная грация и сексуальность. Она повернулась, и что-то дрогнуло в его груди, когда он увидел ее округлившийся живот. Его ребенок. Что бы там ни было, но Джереми хотел быть лучшим отцом, чем его собственный.
– Уже поздно. Не знал, что ты еще на работе. – Он понял, что слова прозвучали грубо. – Спасибо, что доставила ужин, – улыбнулся он, заглаживая бестактность. В конце концов, он сбежал после ланча как последний трус.
– Я ждала, когда ты вернешься, – призналась она с виноватым видом. – Мне не понравилось, как мы расстались днем. Извини, что задавала личные вопросы.
– Ты имела на это право. Не твоя вина, что я не хотел отвечать.
Тори сложила руки на груди:
– Садись и ешь, пока все горячее. Сейчас накрою стол.
Она разложила приборы на маленьком столе у окна, налила пиво в бокал и подняла крышку с тарелки, на которой лежал сочный бифштекс с жареной картошкой, спаржа гриль и грибочки в чесночном масле. Блюдо источало божественный аромат.
– Ты уже поужинала?
– Да, – сказала она. – Садись. Я ухожу.
– Тори? Останься.
Несколько мгновений она колебалась. Потом что-то изменилось. Его просьба прозвучала как приглашение к беседе, желание обсудить проблему, а не ходить вокруг да около. Тори повернулась, и Джереми принял решение. Он никогда не позволял чувствам побеждать рассудок, но в этом случае придется пойти на уступки.