– Твои родители были непредсказуемыми и эгоистичными. – Голос Жаклин ворвался в ее воспоминания. – Любовь не должна быть такой.
– Я знаю, поэтому я очень рада за тебя и Асима. – Самира замолчала на секунду. – Но я не хочу любви. Однажды я влюбилась, и это была самая большая ошибка в моей жизни.
– Джексон Брент – ничтожество, – стиснув зубы, сказала Жаклин. – И не вини себя в этом.
Самира уселась в кресло, и на сердце ее потеплело от поддержки невестки.
– Я все равно виню себя. Ведь я не девочка. Я приняла решение отказаться от всего, над чем я работала, о чем мечтала, ради этого человека. Я хотела быть с ним, я верила ему, и я жестоко ошибалась. – Рука ее непроизвольно прижалась к животу, будто сдерживая фантомную боль четырехлетней давности.
– Всего одна ошибка…
– А что, если я снова совершу такую же ошибку? Я больше этого не переживу, Жаклин. – Склонив голову, она почувствовала стыд, который не покидал ее все эти годы. Самира глубоко вздохнула, взяв себя в руки. – Я слишком похожа на свою мать. Я позволила страсти ослепить себя.
– А Тарик знает?
– Конечно. – Самира улыбнулась, вновь почувствовав уверенность в себе. – Не надо так беспокоиться обо мне. Эта свадьба – все, о чем я мечтала.
– Самира. – Услышав свое имя из уст Тарика, она моргнула. Оно звучало… совсем по-другому. Шум банкета затих, когда она взглянула в его глаза.
Или, может, она сама изменилась? Она не отходила от него во время свадебной церемонии, все время находилась рядом с ним и каждой клеточкой ощущала его тело.
Банкетный зал наполнили аплодисменты, когда он встал, подняв ее за собой. Их пальцы сплелись.
– Моя королева, – тихо прошептал Тарик, но все же она услышала эти слова сквозь шум голосов. Или это было биение ее сердца?
– Ваше высочество. – Она потупила взгляд, признавая его своим новым господином.
Пальцы его сжались крепче, и Самира взглянула на него.
– Твой муж.
Внезапно Самира испугалась. Она инстинктивно хотела отпрянуть, но все-таки сдержала себя. Тарик все-таки почувствовал, как дрогнула ее рука.
Ей стало трудно дышать. Грудь вздымалась под старинными золотыми украшениями, которые вдруг стали невероятно тяжелыми.
Тарик улыбнулся. Заметив это, она удивилась. Что же рассмешило его? Он наконец выпрямился во весь рост.
Самире показалось, что хрустальные бокалы, стоявшие на столах, сейчас разобьются под оглушительным громом аплодисментов.
Перед ними возник герольд. В руках он держал кубок, украшенный изумрудами и аметистами. Тарик взял его своей большой рукой.
– Долгой и счастливой жизни новоиспеченной паре! – провозгласил герольд.
Подняв кубок, Тарик отпил из него, затем протянул Самире, повернув его так, чтобы губы ее коснулись того места, откуда он пил. Жар охватил ее, когда поверх края бокала он наблюдал за тем, как она пьет.
– Пусть будет благословенна ваша жизнь! Мир вашему дому!
Тарик