Тогда Глеб сходил в дом за бокалами. Плеснул в оба. Один протянул Ксении. Она взяла, не глядя, машинально. Не чокаясь, выпили.
– Ненавижу, когда он пьет, – задумчиво произнесла гостья.
– Я… – Глеб кашлянул в кулак – голос показался глухим, хриплым, – …тоже.
– Поэтому и не пью, – Ксения сделала большой глоток и поморщилась.
– И я, – Глеб опрокинул в себя бокал.
Плеснул еще.
– Но сегодня особенный день, – она пригубила.
– И у меня.
– Достал. Ненавижу, – Ксения так просто произнесла последнее слово, будто говорила о вине – «сладкое», «теплое».
– А у меня день рождения.
Она часто заморгала, точно только проснулась, и посмотрела на Глеба. А тот посмотрел на нее – и теперь не ощутил ни смущения, ни робости, будто ему уже нечего было скрывать перед этой женщиной.
Ксения и не задавала вопросов, словно все понимала. И про пьющего отца, и про одиночество, и про поиск ответов. Понимала, потому что сама испытала подобное. Разве что вместо отца пил муж, одиночество было глубже, а ответов на ее вопросы, возможно, не существовало. Все это роднило их.
– За твой день рождения, – Ксения приподняла бокал, будто чокаясь, – и выпила до дна.
Глеб усмехнулся – и повторил за ней.
То ли вечер теплел, то ли вино распаляло кровь.
Ксения положила ногу за ногу и ступней качнула соскользнувшую на самый носок туфельку.
– Это что, летучие мыши?
– Ага.
– Жутковато.
– Выпей еще, для храбрости.
Глеб и сам не заметил, как перешел на «ты» – настолько это обращение теперь казалось естественным.
– С тобой за компанию.
Еще по полбокала.
– Ну как, страшно? – с искренним любопытством поинтересовался Глеб.
Вместо ответа Ксения нахмурилась – всерьез задумалась над вопросом.
– Я придумал! – вмиг оживился Глеб. – Сиди здесь! Никуда не уходи!
Подскочил, ненароком опрокинул бутылку, мгновенно подхватил ее – всего пара капель пролилась – и под звонкий смех Ксении убежал в подвал. Вернулся со стрелой и самодельным луком, высотой едва ли не в его рост.
– Ух ты! – Ксения повозила стрелу по воздуху, как это делают дети бумажными самолетиками. – Тяжелая.
– Это из-за болтов. Видишь, прикручены к концу.
– А чего кривая?
– Чтобы противников с толка сбивать, – серьезным тоном ответил Глеб.
Прицелился.
– А если попадешь? – поинтересовалась Ксения.
Ее любопытство вызвало у него улыбку, которая теперь никак не хотела прятаться.
– Тогда ты приготовишь нам ужин.
Глеб натянул тетиву, снова прицелился – и отпустил. Мышь резко спикировала, словно ее ранило, хотя стрела пролетела в паре метрах от нее.
– Вот и отлично! – Ксения легонько захлопала в ладоши. – Я совершенно не умею готовить