мне много вопросов, но на один я отвечу сейчас же, как только вы его зададите. Если ты такой крутой гитарист, почему ты приперся на родину без своего родного инструмента, умник-разумник? Отвечаю. Не далее, чем три месяца назад, Толян – Козырь – Гарри позвонил мне (мы списывались и созванивались периодически) и рассказал про гитарного мастера, которого он нарыл в соседнем с Южногорском селом (не аул, потому что это уже другой регион), и который сделал для него электрогитару с декой из Кавказского ясеня. По словам моего друга, это – не гитара, а шедевр (он, как и многие мои земляки, говорил с неизбежным акцентом, хотя был русским по отцу и греком по матери, вот такой вот супчик по-южногорски). Инструмент – песня, сказка, восторг. Не звук, а пение возлюбленной, весит не тяжелее страта (тут и далее Fender Stratocaster), соляками можно младенцев укладывать. Звучит чистенько, в меру напористо, от души, короче. Ну а про технические детали вроде чистоты сигнала, ровноты строя, крепости анкера, я и спрашивать не стал – когда нравится, такие моменты сами собой замыливаются, да и не должно их быть у шедевра-то. Вот у этого мастера он тогда и заказал мне бас (здесь и далее – бас-гитара), о чем и сообщил тогда же, позже вечером, выпытав у меня днем ранее мои претензии к дереву, звукоснимателям, мензуре, цвету как бы невзначай (да мы всегда спорили о таких вещах, я и внимания не обратил на проверку, как бы, ага). Сюрприз он сделал старому другу, короче. Тем же вечером он свел нас с мастером по телефону и далее мы общались без этого двухметрового медиатора. Инструмент уже месяц как ждал меня в селении. Месяц у мастера ушел на изготовление и месяц на резьбу на корпусе (от последнего я отнекивался как мог. Понимаю, это красиво, оригинально по внешнему виду, актуально для региона, но мать его, дорого обойдутся Толяну вечера такого резнического досуга, но мастер сказал, что в противном случае, цитирую, «заказчик не заинтересован в конечном итоге работы»). И вот сегодня мастер, видимо, заждавшись уже гонорара, в пятый раз позвонил Козырю и просил о встречи с целью передачи изготовленного имущества.
Я бы и дальше интимно предвкушал скорую встречу с новым инструментом, но в нос ударил мягкий аромат, на секунду показалось – в здание не по графику ворвалась весна, прямо посреди хозяина августа. Причиной колебании стала впорхнувшая бабочка, несущая свежесть полей, запахи молодости, любви, авантюры, признаний – только так смог я запечатлеть бесшумное прекрасное создание с золотыми волосами и ясными глазками, спустившееся по лестнице и глянувшее на нас вполне скромно.
–Ой! – она остановилась, увидев незнакомца – меня. – Привет! – она протянула мне руку, и я, ей богу, чуть было ее не поцеловал. А почему нет? Нет, Тимур, потому что тут тебе не после концерта, осади коней.
– Привет! – я улыбнулся автоматически, а не с подтекстом – только так и получилось. Мягко пожал ей руку. Не отпускает. Я – тем более. Если б не Гера, так бы и стояли. Я – как дурак, а она – как бабочка.
–Тим, это Света, Света, это Тим – лучший гитарист Южногорска и Москвы. Наш брат. Блудный сын, правда!
Полегче, казачок, такая характеристика
