– Анелетта, а если бы, например, – сказал Тибо, – к вам посватался такой человек, как я, вы бы согласились?
Мы уже говорили, что Тибо был видным парнем: у него были красивые глаза и черные волосы, да и из путешествия по Франции он возвратился не простым рабочим.
Впрочем, быстро привязываешься к людям, сделав им добро, а Анелетта, по всей вероятности, спасла Тибо жизнь, потому что Маркотт бил его так сильно, что несчастный умер бы раньше, чем снес назначенные ему тридцать шесть ударов.
– Да, – ответила она, – если бы он был добр к моей бабушке!
Тибо взял ее за руку.
– Хорошо, Анелетта, – сказал он, – мы вернемся к этому разговору, и в ближайшее же время, дитя мое.
– Как вам будет угодно, господин Тибо.
– Вы клянетесь крепко меня любить, если я женюсь на вас, Анелетта?
– А разве можно любить кого-то другого, кроме мужа?
– Не в этом дело. Мне бы очень хотелось, чтобы вы дали хоть какую-то клятву, что-то вроде: «Господин Тибо, я клянусь не любить никого, кроме вас».
– К чему клятва? Честному парню довольно обещания честной девушки.
– И когда же свадьба, Анелетта? – спросил Тибо, пытаясь обвить рукой талию девушки.
Но Анелетта тихонько высвободилась.
– Приходите представиться моей бабушке, – сказала она, – это ей решать. А сегодня вечером довольствуйтесь тем, что помогите мне уложить собранный вереск. Уже поздно, а мне еще предстоит пройти около лье до Пресьямона.
Тибо помог девушке разместить ветки и проводил ее до ограды Бильмона, то есть до того места, откуда виднелась колокольня ее деревни. И там он так упрашивал Анелетту, что она позволила поцеловать себя в знак будущего счастья.
Смущенная этим единственным поцелуем куда больше, чем двумя поцелуями барона, Анелетта ускорила шаг – несмотря на вереск на голове и на то, что эта ноша выглядела довольно тяжелой для столь хрупкого создания.
Тибо некоторое время провожал взглядом удаляющуюся Анелетту. Прекрасные руки очаровательной девушки, придерживающие ношу на голове, открыли ее талию и, казалось, подчеркнули гибкость и девичью грацию. Ее тонкий силуэт восхитительным образом вырисовывался на фоне неба.
Наконец под восхищенными взглядами Тибо девушка добралась до первых домов селения и неожиданно скрылась за складкой местности.
Башмачник вздохнул и на мгновение погрузился в размышления. Этот вздох вырвался из груди его вовсе не от приятной мысли, что это доброе и очаровательное создание может принадлежать ему.
Нет. Он желал Анелетту, потому что Анелетта была юна и прекрасна, а в ущербной природе Тибо было желать всего, чего мог бы пожелать другой. Он покорился этому желанию под впечатлением сердечности, с которой она разговаривала с ним.
Однако образ Анелетты занимал его ум, но не сердце. Тибо не был способен любить так, как дóлжно, так, как бедняк