Никита успокоился, подошёл к шкафу, взял из одной аккуратно уложенной стопки вещей, шорты и футболку.
Затем он вошёл в ванную и вышел в одежде, что взял из шкафа.
Он спускался по лестнице не торопясь, всегда поддерживал меня за локоть. Наступать больно, эта боль проносилась по всей ноге, но я кривила лицо только когда Никита отворачивался, а вместо: ой и ай, я прикусывала зубами щеку.
Из-за касаний его пальцев моей кожи, я была в некой взволнованности, а ещё голова находилась в лёгком дурмане.
Я предупредила подруг, что ухожу с Никитой. Они сказали, что я должна доверять, а не искать подвоха в словах или действиях.
– Так мы будем идти долго, но это здорово, что мы сможем насладиться городом не впопыхах.
Нужно было переодеть обувь, тапочки натирали бинт, и тот скользил по ране.
В чужом городе многолюднее, чем в моём, родном. Здесь шумно, и пахнет рыбой.
На палец всё больнее наступать, я замедляюсь всё чаще, и Никите приходится делать то же самое.
Я озарялась по сторонам, чтобы люди меня не задавили.
– Уже пожелала, что пошла со мной? – Никита идёт, то слева от меня, то справа, зависит оттого, где больше людей. Пытался защитить меня от толкучки, но не всегда удачно.
Люди бежали, кричали, смеялись, толкались. От суматохи немного кружилась голова, и нервно бегал взгляд.
– Пожалела, что от такси отказалась.
Страх оказаться в чужой машине с левым для меня человеком, был выше моей боли.
– У тебя была девушка? Или есть?
Я смотрела на парочку впереди нас: парень и девушка держались за руку. Смотря друг другу в глаза, они шли вперёд, ничего не замечая вокруг. Большой палец высокого парня поглаживал ладонь любимой.
– Была. Но сейчас у меня никого нет. Метишь на меня? – Никита повернул голову на меня и принялся часто-часто поднимать и опускать брови, его светлая радужка глаз темнела, когда брови отказывались сверху.
Я рассмеялась над ним, и остановила мысль, пролетавшую в голове: Мечу ли я на него?
– Аккуратнее, – он дурачился и не смотрел на дорогу, мне пришлось быстро среагировать и схватить его за низ футболки, чтобы оттащить от мчавшегося на него велосипеда.
Велосипед стремительно проезжает мимо нас с визжащим свистом, и мы отскакиваем на людей около нас.
– Ох эти велосипедисты, – пробубнила старушка, на которую упал Никита.
Народ пихается локтями, наступает на пятки, я от боли в пальце перестаю вообще, что-либо понимать. Если мне наступят на ногу ещё раз, мой мизинец оторвётся.
– Надоело, – выкрикивает Никита и неожиданно хватает меня, укладывая на руки. От испуга я хвастаюсь руками за заднюю часть его шеи.
Он понёс меня скорее к магазину электроники. Я засмеялась, и не стала сопротивляться, я же вижу, что он не меняет траекторию, и не пытается завести меня в лес.
У него такие сильные руки, что я не чувствую, что меня держат, я будто