– Леопольдо! Сынок! – воскликнула Паола Витале, невысокая, грузная женщина с короткими черными волосами, толстыми губами и пронзительным взглядом голубых глаз, когда увидела сына на пороге квартиры. Обхватив сына за голову, женщина поцеловала сына в одну щеку, затем в другую.
– Buonasera[26], мама́, – Леопольдо улыбнулся.
– Ты почему опоздал, сынок? Нехорошо заставлять людей ждать, – Паола Витале заглянула за спину сына, убеждаясь, что за ним не следует Ангелика. – Как хорошо, что ты один, без этой полентонэ.
– Перестань, мама́. Не начинай, – Леопольдо нахмурился.
– Все хорошо, Леопольдо. Не стреляй в меня так глазами, будто застрелить хочешь. Ай-яй-яй, что с тобой сделала эта полентонэ. Исхудал весь. Совсем тебя не кормит. Каким хорошим был, когда жил с родителями, а сейчас посмотри на него, одни кожа да кости, – синьора Витале помотала головой и ущипнула сына за талию. – Эй, Умберто, иди сюда. Посмотри, что эта полентонэ сделала с твоим сыном. Совсем не кормит. Голодом морит.
– Мама́, не стоит так говорить, – Леопольдо замахал руками как ворона крыльями над огородным пугалом.
– Леопольдо! – услышал он.
Леопольдо повернул голову и увидел отца, как всегда улыбающегося, приветливого. Обняв сына, Умберто Витале похлопал его по плечу.
– Рад тебя видеть, Леопольдо, – сказал он, затем понизил голос до шепота и продолжил. – И совсем ты не кожа, да кости. Ангелика хорошо о тебе заботится, – Умберто Витале подмигнул сыну и рассмеялся.
Паола Витале услышав слова мужа, свела брови над переносицей, взвила руки вверх и закричала:
– Что ты понимаешь, Умберто?! Давай, иди, иди отсюда, иди к гостям! Нечего тут попусту якшаться!
Отец Леопольдо улыбнулся, снова подмигнул сыну и скрылся в зале.
– У тебя гости? – Леопольдо повернулся к матери. – Почему ты меня не предупредила, что собираешься пригласить на ужин гостей?
– Конечно, гости, – заулыбалась Паола Витале. – Хорошие гости. Иди в гардеробную, разуйся и руки помой.
Леопольдо, чувствуя недовольство, двинул в гардеробную. Проходя через залу, он увидел семейство Риччи в полном комплекте. Синьора Риччи, синьор Риччи, сеньорита Риччи, то есть "красавица" Софи, сверкавшая всеми тридцатью двумя кривыми зубами, и ее сестра Агата.
– Merda[27], – выругался тихо Леопольдо, навесил на лицо улыбку и сказал:
– Buonasera, синьора Риччи. Buonasera, синьор Риччи. Софи, Агата.
– Buonasera, Леопольдо, – послышалось в ответ.
Леопольдо оставил позади залу, прошел в гардеробную, где разулся, натянул на ноги тапочки, перешел в ванную комнату и вымыл руки.
– Merda, – снова выругался Леопольдо, рассматривая себя в зеркало.
Кого-кого, а вот семейство Риччи он совершенно не ожидал увидеть. И дело не в том, что оно ему не нравилось. Нет. Просто Леопольдо не любил сюрпризы, особенно те, которые преподносила мать. У него есть собственная жизнь, но мать