Но Еременко встретил гостя прохладно: озабоченно, без обычной в таких случаях улыбки, пожал руку и занялся текущими делами: выслушал доклад заместителя, отправил в столовую рядовых, проводил тоскливым взглядом улетающий вертолет.
– Где тела наших ребят, Артур Михайлович? – хмуро спросил он. И следователь догадался, что у начальника неприятности. Только пока не понял – какие.
– В Махачкалу отправил, в морг, – ответил майор. – А что такое?
– Пришли их родственники. Требуют немедленно выдать. Обычай требует хоронить умерших до захода солнца…
– Так солнце давно зашло!
Капитан вздохнул.
– Так они давно и требуют…
– А как узнали?
– В горах выстрелы разносятся далеко. И плохие новости – тоже… Что им ответить?
Алиев развел руками.
– Нужно провести вскрытие, извлечь пули, составить акты… Так что дня через три…
– Они просто так не уйдут! – мрачно сказал начальник. – Я им все это говорил. Они такого не понимают… Что же делать?
– А давайте, я с ними поговорю, – внезапно предложил майор. – Я специально изучал обычаи…
– Правда?! – просветлел лицом капитан. – Да я… Да мы… Будем должниками!
В сопровождении начальника и заместителя, следователь прошел к воротам. За ними, в свете прожекторов, стояли четыре «Нивы» и толпились полтора десятка суровых, агрессивно настроенных мужчин, которые возбужденно переговаривались между собой по-аварски. Алиев тоже был аварцем. Он поздоровался на родном языке, и тут же со всех сторон на него обрушился шквал вопросов, упреков, обвинений. Смысл их сводился к тому, что если русский начальник не знает вековых обычаев, то уж он, земляк, должен понимать нужды своих единоверцев.
– Кто старший, уважаемые земляки? – очень вежливо, как и положено, поинтересовался майор.
– Вот, Газимагомед. – Ему указали на кряжистого мужчину с седой бородой. Он был в коротком поношенном пальто и в каракулевой папахе. Волевое лицо сковало выражение скорби.
– Уважаемый Газимагомед, что говорят наши адаты о похоронах погибшего? – подчеркнуто почтительно спросил Алиев.
Он знал: очень важно не только ЧТО говоришь, но и КАК говоришь. Он знал, что общая национальность и язык дают ему преимущество, а майорские погоны сглаживают молодость и если не делают его равным с аксакалом, то заметно приближают к нему. И он знал, что от этого разговора многое зависит. В горах неосторожное слово или необдуманный поступок могут вызвать большой пожар…
Вопрос удивил старейшину. Он ожидал ссылок на закон, на интересы следствия, которые в данном случае не имели никакого значения. Но чтобы официальное лицо обратилось к адатам…
– Это все знают! – Он махнул рукой. – Мертвых хоронят в тот же день