Любопытно, что в числе посещавшихся впоследствии гражданином Л-чем московских заведений юстиции был и Хамовнический суд, куда на процесс по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева он приходил довольно часто. В этом месте отправления столичного правосудия он вел себя по-свойски и даже довольно резко разговаривал с судебными приставами, если те делали ему замечания. Л-ч в перерывах задавал интересовавшие его по нашему делу вопросы защитникам, рассказывал об очередных затеянных им тяжбах. Видимо, он хорошо усвоил урок, преподанный адвокатом Кузнецовым, и согласился с доводом об обыденности для России приглашать оппонента в случае необходимости проследовать в эротический пеший тур, поскольку в один из дней сам послал туда другого завсегдатая нашего процесса, излишне активно навязывавшего ему свои взгляды на специфику судопроизводства.
Каюсь, пишущий эти строки также не всегда соблюдал должный этикет и в пылу горячности либо на суде, либо сразу после заседаний в интервью прессе позволял себе выпустить пар и «заклеймить позором и нехорошими словами» представителей противной (теперь уже в содержательном смысле) стороны. Моральной индульгенцией для этого служили слова правоведа дореволюционных времен П. Сергеича (Петра Пороховщикова), сказанные в его популярной до нынешних дней среди юристов книге «Искусство речи на суде». «Резкое выражение никогда не будет поставлено в вину искреннему оратору, – писал опытный мастер, хотя и с оговоркой: – Но резкость не должна переходить в грубость»[22].
Насколько непросто велись дебаты между адвокатами и обвинителями, можно судить, например, по такому эпизоду. Второй день допрашивался свидетель защиты, гражданин Франции, бывший член совета директоров ОАО «НК “ЮКОС”» Жак Косьюшко-Моризе. За это время прокурор Валерий Лахтин успел многократно перебить свидетеля, говорившего не устраивающие его вещи, а также обвинить его в ангажированности и прочих прегрешениях. Характерен фрагмент протокола судебного заседания за 9 июня 2010 года, где зафиксировано, как прокурор требует от судьи фактически заставить выступающего под формально благовидным предлогом прекратить давать правдивые показания:
«Председательствующий: Вы хотите, чтобы я запретил свидетелю говорить?
Государственный обвинитель Лахтин В.А.: Да (!!! – К. Р.), я настаиваю на том, чтобы Вы настроили (!!) свидетеля давать показания об обстоятельствах, подлежащих доказыванию».
И еще одна красноречивая цитата:
«Свидетель Косьюшко-Моризе Ж.: Я могу следующее сказать, Ваша честь. За последние 20 минут прокуратура меня оскорбила примерно 20 раз. Вот этот последний вопрос заключается в том, что меня спрашивают, честный я человек или жулик.
Государственный обвинитель Лахтин В.А.: Так пусть ответит, честный человек или жулик?
Председательствующий: Валерий Алексеевич, я Вам делаю замечание».
И