– Ты как всегда мышей не ловишь, – заржали они и убежали. Захотелось зареветь.
Слово «Гады», так и не слетело с моих губ. Толку от этого.
Хотя Димка, из моего дома, гад в квадрате. Снайпер недоделанный. Я точно знаю, это он бросил. Он никогда не промазывает, поэтому ему и дают все метательное. Он и на физкультуре лучший метатель. Однажды, прямо на уроке, попал мне по ноге, учебной гранатой, сказал, что случайно. Я ему тогда не поверила, но и ответить не смогла. Ведь я ему слово, а он мне десять в ответ. Меня вообще легко словами задавить. Не человек, а полигон для оттачивания остроумия, на котором точат все кому не лень. Иногда, даже учителя. А потом отходят в сторонку и любуются.
Мне стало себя жалко.
– И почему не поймала?
Из-за слепой зоны вышел Верб. В светлом джинсовом костюме. Руки в карманах, не дать ни взять, человек на прогулке.
– Что? – переспросила тихим сопливым голосом. И отвернулась, чувствуя поднимающуюся неловкость. Он весь такой чистый, опрятный, а я…
– А что непонятного? Сказали «лови», так бы и поймала, ну и обратно вернула, – он внезапно обнял меня за плечи и развернул к себе. – Красава. Красный тебе к лицу.
– Издеваешься? – пролепетала я.
– Да, нет, я вполне искренен. Как предки отреагировали?..
– Папа передал, что…
– Стоп, дай я угадаю? Не дружить с такими подозрительными типами, как я. А в случае, если я опять объявлюсь, грозился лично пересчитать мне ребра, а то и вообще мозги вытряхнуть наизнанку, чтобы раз и навсегда отучить приставать к школьницам.
Меня передернуло. Ну, и фантазия у него.
– Почти. А откуда ты…
– Знаю об этом? Брось, обычная реакция родителей на всех подозрительных типов. Я ведь очень подозрительный? – спросил он, при этом уморительно нахмурился. Только глаза продолжали улыбаться. Не может ведь такой человек быть плохим?
– Нет, не очень, – пришлось признаться.
– А ты вспомни, как именно они отреагировали на твое сообщение. Наверняка и общаться со мной запретили.
Я кивнула.
– Это не честно.
– Это правильно, – возразил он. – Родители и должны беспокоиться о своих чадах.
– Верб, – я впервые назвала его по имени, и мне понравилось, – а ты не боишься, что папа так и сделает? – как странно, рядом с ним я могу свободно говорить, не мямлить и не заикаться.
– О, так ты за меня переживаешь?
Захотелось его стукнуть. Зачем он так?
Мы неспешно шли от школы. Хотя, на самом деле, хотелось поскорее уйти и переодеться. А Верб усердно взялся учить меня быть внимательной. От чего я чувствовала себя неловко, ведь каждый раз, во всех отражающих поверхностях, видела свой внешний вид. Даже в мимолетном взгляде прохожих. Парень предлагал представить себя со стороны, как в каком-то кино. Стало еще хуже. Ибо я это представила.
– Хочешь мороженое? – прервал мои страдания Верб.
Я