Не успела Лидка достать чашки, кофе и печенье, как вернулась Соня с кипятильником и двумя огромными краснобокими яблоками.
– Проценты, – положив яблоки на стол, Соня принялась пристраивать кипятильник в банку с водой.
– Как ночь прошла? – спросила Лидка, насыпая в чашки сахар.
– Бурно, – поглощенная процессом закипания воды, ответила Соня, – и весьма недурно.
– На свадьбу позовешь? – беззлобно поддела ее Лидка.
– Позвала бы, да женихи перевелись, – грустно вздохнула Соня, но видно было, что эта грусть не то что не изъела ее душу, но даже коснуться ее не успела.
– Спать-то есть с кем, – подперев рукой подбородок, Лидка не сводила глаз с подруги.
– Спят с самцами, которые не спешат стать мужьями.
– Другие живут с самцами, которые неизвестно с кем спят. И ничего, мирятся.
– На себя намекаешь? Что-то новенькое. Петуха на чужих кур потянуло? – удивленно вскинув брови, насмешливо хмыкнула Соня.
– Не новенькое. Не говорила просто, – тяжело вздохнув, пожала плечами Лидка. – Помоги мне квартиру подыскать.
– Все так серьезно? – появившаяся озабоченность на Сонином лице понемногу вытесняла иронию, но Лидке показалось, что это известие не особо удивило подругу.
– Как сказать? – снова вздохнула Лидка. – Надо нам немного врозь пожить. Запутались мы, пожалуй.
– Уведут,… – разливая кипяток по чашкам, пропела Соня.
– Почему ты в этом так уверена? – в упор посмотрела на нее Лидка.
– Ох… опыт, сын ошибок трудных, подсказывает мне это, – Соня бросила томный взгляд на свою чашку, словно разговаривала именно с ней, а не с Лидкой.
– Мое от меня не убежит, – Лидка вновь изрекла расхожую фразу. Со своими у нее не складывалось.
– Само-то оно, может, и не убежит. Но ноги ему точно приставят. В этом-то уж можешь не сомневаться, дорогая. Сейчас хороший муж на вес золота.
Лидка вздохнула.
– Чужой всегда хороший, пока своим не станет.
– Не передергивай. Маман правильного сыночка воспитала. Со всяким случиться может. Не беспокойся. Она его наставит на путь истинный.
– Не в этом дело, – покачала головой Лидка. – Тошно мне от жизни такой. Послушала тебя когда-то. Не для меня он, Соня, не для меня. И рисковать страшно, и дальше так жить, сил нет.
– Это-то я и сама вижу, – задумалась Соня. – Смотри, Лидок, не остаться бы тебе у разбитого корыта. Одной в тридцать лет тоже несладко будет. Сейчас вон двадцатилетние хищницы с ногами от ушей, с квартирами и машинами ищут-рыщут, и найти не могут. А где уж, нам уж… И потом, случись что, меня крайней сделают.
– Да кто об этом знать будет?
– Я