– Откуда… чувак, откуда ты знаешь?
Джек пожал плечами и в недоумении скривил рот.
– Я следил за тобой, киса.
Он сделал шаг, направив дрель вверх, словно инъекционный пистолет с длинной сверкающей иглой.
– Подождите… – выдохнул Витяй. – ты же… ты же спросил, хочу ли я стать другим. Я-хочу-правда-очень-хочу-дай-мне-время-я-обещаю… Джек рассмеялся, широко открыв рот.
«Боже, да он само добродушие.»
– Ну что ты, что ты… Ты не волнуйся. – Он согнулся пополам и рассмеялся еще громче. – Я же просто спросил. Так сказать, для поддержания разговора.
Витяй закрыл глаза и представил, что ничего этого нет. Здоровый и даже приятный смех, похожий на смех мужчины сидящего в баре с друзьями за кружечкой пива, почти заставил его поверить, что весь этот балаган просто шутка. Еще он успел подумать, что просьба договориться, почему-то не действовала на Джека. Как будто он просто хотел попугать его, ну… ради забавы, как очередной среднестатистический недоумок, которому нечем заняться. Бывают собиратели бабочек например, и они часами готовы листать альбомы с дохлыми насекомыми. Может Джек как раз их таких. Или… – тут Витька осенило, и новая идея буквально вдохнула в него свежие силы, – …вдруг это съёмки реалити-шоу, вроде «Большого брата». А раз так, если он продержится до конца, то быть может, в конце, ему вручат новенькую машину или денежный приз.
Раздумывая обо всем об этом, Витяй услышал, как совсем близко опять зажужжало, а потом его правый сосок пронзила самая страшная боль, которую он когда либо испытывал. Он не кричал. Криками тут не поможешь.
Он визжал одним непрерывным и острым, как бритва, фальцетом, словно оперная певица в конце длинной партии. Когда воздух закончился, ему понадобилось лишь мгновение, что бы наполнить лёгкие. Примерно в это же время жужжание замедлилось. Боль возросла, послышался то ли хруст, то ли скрип. И Витяй понял, что саморез вворачивается в кость. Джек произнес несколько слов, но они тут же потонули в крике. Потом силы покинули Витька, и вопли перешли в рыдания. Плакал он в голос, будто только что исповедался в страшном грехе.
Кто-то возможно покачал бы головой, и сказал: Ай-ай-ай, какой большой и плачет. Как не стыдно. Но стыд у Витяя пропал миллион лет назад.
Джек ушел куда-то в сторону и вернулся с овальным икеевским зеркалом, в старомодной металлической рамке. Он сел на стул напротив, повернув зеркало так, что бы Витяй мог рассмотреть свою грудь.
Витяй отвел глаза и жалобно заскулил. Он представил вулкан, который в пылу извержения заткнули гигантским болтом.
Джек положил зеркало и стал рассматривать содержимое кейса.
– Хочешь, я его достану? – сказал он, не поднимая головы.
– Что?
Джек махнул рукой.
– Ладно, проехали.
Он достал из кейса плоскогубцы с синими пластиковыми ручками и звонко пощелкал ими в воздухе.
– Нет…