В квартире вкусно пахло едой. Мама была одета по-домашнему – в халате. Увидев перед собой букет, она просияла:
– О, мои любимые! Спасибо, мой хороший, дай я тебя обниму.
Данила вспомнил старую фотографию и, пожалуй, только сейчас, прижав маму к себе, обратил внимание на то, что она стала еще и как будто-то ниже ростом. «Господи, – подумал Данила, – наступит тот час, когда я не только больше не услышу ее, но и не смогу обнять».
– Это для дочери? Давай отнесу.
– Да, чтобы ей не было обидно. Держи. Они еще не пришли?
– Нет. Должны скоро, час назад созванивались, они выходили из дома.
– Полным составом?
– Без зятя. У него вчера температура поднялась, дохает. Пусть лечится, нечего нас заражать.
– Правильно, нам больше достанется.
– Еще как достанется, гусь такой большой оказался, видать от души кормили. – Мама подала вешалку. – Ну, раздевайся, мой руки.
Квадратный стол был сервирован тарелками, вилками, ножами, стаканами, бокалами – всего на четыре персоны.
– Фрукты и салатик в холодильнике, я так понимаю? – спросил Данила, радостно потирая руки.
– И бутылка красного вина охлаждается там, – сказала мама, нежно глядя то на цветы, то на сына.
– Вау. А где гусь? Пахнет, а не видно.
– В духовке доходит. Сынуля, я пока быстро душ приму, а ты откроешь дверь, если я еще не выйду?
– Да, конечно, иди.
Оставшись один, Данила взял пульт и принялся переключать каналы телевизора. Мелькнули песни, новости, танцы, мультфильмы, черно-белый советский фильм, ток-шоу, глупая американская комедия, что-то про насекомых – ничего интересного. От нечего делать Данила приблизился к духовке, включил в ней внутренний свет. На противне кверху брюхом, окруженный золотистым картофелем, морковью и луком, красиво румянился гусь. Его ноги и крылья были стянуты ниткой, а из тушки выпирало сморщившиеся яблоко. Даже через закрытую дверцу отчетливо слышался дурманящий запах запекающейся птицы.
«Крылья такие длинные, – отчего то подумал Данила. – Большие и бесполезные. Домашние, вроде, не летают. Угодил ты, парень, в передрягу. Жил, никого не трогал, ел такой, спал, ходил взад-вперед, гоготал чего-то там, и вот такой финал…».
Внезапно Данила вспомнил вчерашний сон и сразу все опустошилось в груди, словно мигом вышел весь воздух, а сердце заколотилось с удвоенной силой, будто изнутри кто-то застучал; одновременно с этим потеплел и живот. «Опять? Двойник? Дубль? Или как там тебя еще?», – стараясь восстановить дыхание, подумал Данила.
Прошлой ночью ему приснилось какое-то темное помещение