Однако самое неприятное – это неумолимо растущее понимание, что после смерти твоя личность исчезнет субъективно, навсегда. Некому будет вспомнить прожитые годы, даже те тайные моменты, которые так никто и не узнал. Человек прячет эту мысль глубоко в себе, чтобы не вспоминать и не задумываться о ней, а если она все-таки вырывается, то старается отшутиться. Тем не менее врожденное чувство надежды, что есть после смерти некое личное продолжение – сохраняется.
Однако как со всем этим быть мне, если я не человек?
Я оказался в этом мире просто: вдруг осознал, что сегодня самый первый день. Иногда мне снились сны, значит я существовал здесь ранее, но кроме них ничего не помню. Пробуждению также способствовала теплая цветная волна, которая возникла сразу повсюду, окутала меня мелкой рябью, вспыхнула и улетучилась. Перед мной появилось небольшое светлое пятно, и в этот момент стало понятно – теперь я вижу. Похоже, сон был очень долгим, поскольку слабость одолела настолько, что я с трудом могу пошевелиться. Ничего, поправимо, бывало вовсе не просыпался, так и уходил, не открыв глаз, но в тоже время до безумия страшно задаваться вопросом, сколько уже таких пробуждений могло произойти, так и не достигнув своей Главной Цели.
Здесь довольно неуютно и мрачно: вроде родился, а как будто умер, но все же лучше такая явь, чем пустота с фрагментами сновидений. Вокруг полная темнота, что неудивительно, раз уж она является одной из двух первооснов, даже свет возникает в ней и на фоне нее, как это круглое пятно размером с полную луну на ночном небе. Это не зрительная иллюзия после вспышки. Пятно реально, существует объективно, я могу зажмуриться, отвернуться, и его не будет, однако оно единственное, что можно увидеть здесь, а значит лишь благодаря ему я не только ощущаю себя в пространстве, но и осознаю действительность.
Мне понадобилось приложить немало усилий, чтобы придвинуться к пятну поближе и получше разглядеть его. К моему удивлению оно тоже приблизилось, буквально чуть-чуть, стало немного больше, и в нем, как на экране для проектора при наведении резкости, проявились некие размытые очертания. Я пригляделся и распознал ночную природу: деревья, берег озера, дом, беседку, шум дождя и плюс шестнадцать. Что это? Был еще человек, хороший, с характерной аурой, которая в данный момент необычно пульсировала – съеживалась и расширялась, испуская при этом в пространство разноцветные брызги, привлекая невесть чье внимание из вне. Вокруг все шевелилось и угрожающе менялось, хотя злых намерений не имело, во всяком случае пока.
Потрясающе, да ведь это оно – окно в воплощение! Ну, наконец-то!
Я затаился. Что-то во всем этом было не так, совсем не так, как прежде. Ракурс очертаний в окне изменился, и я увидел со стороны…себя, свою проекцию в физическом мире, мутную, но без сомнения свою. Рядом со мной был тот самый хороший человек, и мы оба пульсировали, а все вокруг извивалось и будто «присматривалось». Тоже самое происходило и внутри какого-то дома.
А…вот значит, что за волна… Ну, здравствуйте, приятно познакомиться. Хорошо, что я уже проснулся, но мог бы и значительно раньше, если бы ты почаще прислушивался ко мне, как в последнее время – меня бы пробудили твои шаги навстречу. Ты хоть понимаешь сколько внимательных глаз смотрит на тебя сейчас? Ты даже не представляешь, куда ты вторгаешься! Это мир вещей в себе, самой их сути, мир царства разумной и слишком любопытной материи, это та область запредельного, которая может быть опасна для человека без защиты. Ладно, обошлось, могло быть и хуже.
Несмотря на увиденное, я ощутил удовлетворение, ведь, что ни говори, а главное – проснуться, снять с глаз пелену морфея, чтобы можно было, наконец, начать действовать. Всё, что происходило «до» – отодвинуть от себя подальше, как лишнее, ибо что может быть ценного в бесполезном? Нужны прозрение и подвиги – большие и маленькие, для мира и над собой, свершаемые ежедневно: только так можно что-то изменить самому, повлияв на судьбу, и времени для таких шагов не так уж много, учитывая наполовину прожитую в пустую жизнь. Время всегда очень важно.
Я проснулся уже взрослым, что не совсем справедливо, да еще в темноте и взаперти. Я ли в этом виноват? Ну, конечно, и не ты тоже, ведь ты ведать не ведал, разве что иногда замирало всё внутри, только сердце начинало чаще биться – это я ворочался во сне. В те моменты, когда я видел в сновидении явь, сильно впечатлившую тебя, я пытался заявить о себе, и если бы ты не боролся с собой тогда, как бы проявляя мужественность, а позволил бы отпустить чувства и проследовать за ними, то смог бы прийти к нечто большему, чем к новым убеждениям или прописным истинам. Весь мир мог бы стать тебе другом и открыть путь к бессмертию. Есть только одна проблема – свобода.
Ты вообразил себя свободным, мол, хочу делаю то, хочу делаю это, но ни разу не подумал о том, что вся твоя свобода заключается в необходимости выбора наиболее разумного действия в конкретное мгновение