– Ты так любишь фотографировать окружение, Натсуми? – приостановился Казуо, когда девушка склонилась над цветами с камерой.
– Не то чтобы всё окружение. Но, заешь, иногда хочется сохранить услышанное и увиденное где-то вдали, то, до чего нельзя добраться на регулярном автобусе или на метро. – Натсуми с трепетом делала снимки розовато-белёсых цветов, – А не хочешь принять участие? – девушка улыбнулась своему спутнику и подошла ближе, – Улыбочку!! – Казуо открыл рот от удивления, когда Натсуми прижалась к нему, переполненному сумки. Он чуть было не выронил всё из рук и сам не свалился, но она удержала его на ногах. – О нет! Ты моргнул! Нужно повторить…
И так прошёл путь до самого края полей, когда до горы-гиганта, выросшего вверх в разы, оставалось совсем чуть-чуть. Теперь из «горы с картинки» эта величественная вершина превратилась в настоящую дорогу в небеса!
Было около полудня, застывшее в небе солнце жгло по-летнему приятно. Однако, путь в целых несколько километров, дал ясно понять, что необходим отдых. И, заприметив впереди пустующую беседку, оплетённую вьюном со всех сторон, Натсуми предложила остановиться в ней, когда они дойдут. Казуо это предложение понравилось, сквозь пот он даже прибавил ходу, и уже через пять минут они завалились на просторной скамье.
Как только нагруженный ношей вещей Казуо упал на скамью, глаза его закатились от удовлетворения, и он с радостью выдохнул, протягивая забившиеся конечности. Всё-таки физическая нагрузка также непривычна для городского жителя, как составление всяких отчётов-договоров для трудящихся на земле людей. Хотя, кто знает – для каждого характерно своё призвание: кому-то не терпится вырваться из родной глуши в крупный город, стать частью незамерзающего городского организма; другой же терпеть не может давящих со всех сторон небоскрёбов, толпы незнакомых, вечно спешащих людей – он желает сбежать к просторным полям, влюбиться в горные долины, увидеть свет в первозданном виде… И если говорить о Казуо, то он скорее был на перепутье, сам не мог понять, чего ему желать. Конечно, его сердцу были приятны покой и прелесть отдалённой, несуетливой жизни. С другой же стороны, он просто не мог представить себя без чёткого графика работы, обычно простой рутины, но и того хватало, доступных магазинов на каждом шагу, обилующих всяческой продукцией на любой вкус, буквально борьбы за лучшее существование среди миллионов таких же борцов.
Конец