– Ладно. Садись парень. В ногах правды нет. Пьёшь? – себе на удивление я пошёл на мировую. Паренёк невысокого роста, чихнёшь и он сложится. Стоит, мнётся, не понимает или не знает, как опасно пристально смотреть на кого-то, если у тебя в руках не Калаш или за тобой не стоят отмороженные люди.
– Садись. Садись! – продолжал я. – Что тебе интересно? Я же вижу, что у тебя интерес. —
– Ваша одежда… сэр? – сказал паренёк, присаживаясь за мой стол.
– Кор Ваден. – представился я, самовольно добавив дворянскую приставку к имени, хотя знаю, что право на это не имею. – А что не так в моей одежде? —
– Она необычная. Вы из далёких краёв? – вдруг прорвался из паренька интерес.
– Мечтаешь о далёких краях? Приключениях, подвигах?! – усмехнулся я.
Парень смущённо замолчал. Я его понимаю. Некондит выросший в стезе рыцарской бравады «по любому» чувствует себя ущербным и пытается это как-то компенсировать. Ему нужны рассказы о далёких странах, убитых чудовищах и драконах, спасённых девах, которые тут же благодарят своего спасителя страстным и горячим поцелуем и через несколько лет ухаживания даже соблаговолят на ночь с героем. «О времена, о нравы! Если бы молодость знала! Если бы старость могла бы!».
– Что не так с моей одеждой? – вернув разговор в прежние русло я почувствовал, что паренёк в себе замыкается.
– Она необычная. Вы издалека? —
– Есть такое. А что в этом такого? —
– Да… вот… – начал паренёк смущаться.
– Давай так. Ты сидишь, успокаиваешься. Мы говорим. Но говорим не на сухую. Я пить хочу, и ты как мужчина можешь спрашивать меня. – надавил я на кора Ягуса, польстив ему тем что сравнил с мужчиной. – Сразу говорю, возражения не принимаются. Я проставляюсь. —
Замечу, в местном языке нет таких слов «я проставляюсь», «на сухую» и подобного. Я коверкаю местный язык, как моя совесть позволяет. Из обычной, разговорной речи собеседников я теперь понимаю в лучшем случае четыре пятых, о пятой части догадываясь из контекста. Если найдётся даун, который начнёт утверждать, что за полгода можно полностью изучить новый язык, даже погруженным в «языковую среду», то я ему рад. Он либо гений, либо «понталыга» и зазнайка.
По моему взмаху руки нам принесли ещё пива для меня, и пива для паренька. Он, надо признаться «тушевался», опасливо приобщался к алкоголю.
– Так, что не так с моей одеждою? – задал я вопрос после того как паренёк отхлебнул от принесённой кружки.
– Она необычна. И видно, что одежда не из дешёвых. Я не знаю о такой одежде. Значит вы издалека и многое можете рассказать. – наконец преодолел своё смущение паренёк. Ну как же! Интерес двигатель науки, а паренёк явно не на махание железками «заточен».
– А если конкретно? —
Тут признаться был языковой ступор. Я брякнул, то что брякнул, а парень загрузился. Ну, нет тут таких слов «конкретно», а моё слово на русском понимания не привнесло.
У лингвистов