Покатые спины волн угрюмо катились к берегу. Солнце уже разорвало финишную ленту горизонта, окрашивая кипящим золотом и волны, и песок, и Гнуса, сидящего на этом песке, и ничего не видящие, выгоревше-голубые глаза, в которых отражалось двумя маленькими солнышками…
Уже поздним вечером Гнус появился в "Третьем раунде", нашел взглядом Риура, одиноко сидящего за початой бутылкой красного вина и, усевшись за его столик, заказал большой штоф текилы. Напьюсь, решил он, а там видно будет. Гнус сознавал всю слабость подобной позиции, но на это ему было глубоко наплевать.
Риур пристально посмотрел на товарища, помолчал немного, как бы оценивая положение. Гнус, тем временем, опрокинул в рот первую рюмку и, не закусывая наполнил вторую.
– Неприятности? – спокойно поинтересовался Риур, – Я вижу, у тебя прибавилось несколько ссадин на лице, и рёбра болят, если мои чувства меня не обманывают.
– Не обманывают, Ри. Извини, приду в себя немного, соберусь с мыслями и всё тебе расскажу, как на духу. Не могу я жить с этим. А ты уж сам решай, как быть, – и Гнус отправил вторую рюмку вслед первой. И налил снова…
"В себя" он пришел, молча опорожнив запотевший штоф на треть. После этого достал измятую пачку "Честера", закурил и начал говорить тихим, ровным голосом, ничего не скрывая, без прикрас. Он рассказывал Риуру историю всей своей жизни, как на исповеди, и с каждым словом ему становилось всё легче, словно он сбрасывал с души непосильный груз.
История получилась долгой.
Когда он закончил, Риур некоторое время хранил молчание, внимательно вглядываясь в лицо Гнуса, словно видел его впервые.
– И что ты решил? – наконец поинтересовался он.
– А что я могу решать, я ведь гнус – низшее существо. Единственное, что могу, так только укусить побольнее. Вот это я и сделаю. Но для начала разыщу жену с дочкой и отправлю их подальше. У меня остались кое-какие деньжата в Австралийском независимом – должно хватить. Думаю, в одном из новых миров найти их будет затруднительно даже для Логарского ордена.
– Ты не горячись, лады? Допивай свою водку и больше сегодня о делах ни слова. Завтра нам выходить рано, долго не засиживайся, Альберт, а я пойду. Комната номер 13.
– Как обычно, – ухмыльнулся Гнус, – … то есть, как выходить?! Так ты, что же, возьмешь меня с собой, после того, что я тебе рассказал?
– Почему нет, – улыбнулся Риур, – разве друг может помешать в дороге? – И он отправился к лестнице, ведущей наверх в номера.
– Друг… – обалдело, уставившись ему в спину, прошептал Гнус, –