– Трусы тоже. Живо! Прекрати изворачиваться. Я хочу видеть твою манду. Хотя резинки можешь оставить. Это я люблю. – Он улыбался мне. – Гадкая девчонка.
Это совсем не согнало краску с моих щек.
Медленно я подцепила пальцами резинку на трусиках и опустила их вниз к коленям, прежде чем снять полностью. Я стояла перед Адамом, голая; комната погрузилась в тишину на долгие мгновения, пока он разглядывал меня.
Смущение становилось болезненным. Я мало уделяю внимания своей внешности, здесь требуется более уверенная и спокойная женщина, чем я, чтобы не чувствовать ничего, кроме застенчивости и небольшого смущения, когда стоишь голая перед объектом своих желаний, который полностью одет и уперся в тебя взглядом.
Он переместился на кровати, стянул с себя пиджак и медленно и деловито закатал рукава.
– Повернись и стань ко мне спиной.
Я должна была почувствовать облегчение – едва ли я могла смотреть ему в лицо, пока это все происходило – но вместо этого ощутила знакомую внутреннюю борьбу, обостренную неожиданной яростью от того, как обыденно он сейчас возился с чем-то в кармане своего пиджака и даже не смотрел на меня, настолько уверенный в моем послушании, что даже не считал нужным смотреть. Я медленно повернулась, судорожно сглатывая, чтобы постараться сохранить самоконтроль и не показать, как сильно он давит на меня.
Адам слез с кровати, и неожиданно я смогла уловить запах его лосьона и почувствовать тепло его тела: он оказался сзади меня, его дыхание щекотало мне ухо. Мне удалось побороть побуждение к дрожи, но я не настолько хорошо могу контролировать свое тело. Мои руки покрылись мурашками. Теперь сердце бьется сильнее; тайна того, что случится дальше, делает меня тревожной, взвинченной, но робкой – ожидание становится таким, как перед началом поездки на американских горках. Я знаю, это особенный аттракцион, с гораздо большим количеством наготы, чем обычно, но я ему верна.
Он снова схватил меня за запястья, завернул их за спину, скрестив и удерживая так, что они покоились на моей заднице. Так же быстро, как оказался рядом, он отошел, и у меня возникло резкое желание сдвинуть руки, но хотя я и знала, что могу это сделать – и он тоже это знал – я не собиралась. Я собиралась покорно ждать в этой позе, что бы ни случилось потом.
Очень быстро мягкая веревка скользнула по рукам вверх, обвив мои обнаженные плечи. Адам затянул ее, и я не могла двинуть руками, даже если бы и захотела. Он быстро работал ловкими пальцами, обвивая веревку вокруг моих рук с интервалами, выше локтей, на предплечья, затягивая петли. Мои руки вытягивались назад еще дальше, а грудь выгибалась вперед. Адам обездвижил меня способом, который я еще не пробовала до сих пор. Это заставляло мою кровь играть. Когда он добрался до запястий, то стал туго оборачивать веревку вокруг них, еще и еще, пока я не почувствовала что-то вроде наручников, а уж это я пробовала много раз. Я проверила, насколько сильно Адам меня связал