Матери назначили пенсион, и она решила не оставаться на чужой стороне, тем более, что войска тогда долго не стояли на месте, а поляки очень не любили русских и крайне недружелюбно к ним относились.
Мать решила переехать в Кострому, где у нее были родные. Неподалеку от Костромы, в Кинешемском уезде, служил священником ее отец, уже старик, который жил все с той же слепой теткой Матреной Егоровной и работницей Ивановной, у которой сын Коля уже подрос, и наш дедушка помогал ей учить его в семинарии, а все лета и каникулы он проводил в семье дедушки. Ивановна у них была свой человек в доме и правила для стариков все их несложное хозяйство.
Распродав все свои вещи, мы с матерью тронулись в путь – в Россию. Как сейчас помню, когда мы без средств приехали в Кострому, мать наняла небольшую комнату на первом этаже, где было очень темно и сыро. Мне уже было восемь лет и надо было отдавать учиться. Поступить в гимназию было очень трудно, а к тому же потерялись мои метрики. Выправлять их было очень трудно и долго.
И вот, как курьез бывшей жизни, расскажу следующий факт: матери кто-то сказал, да она и слыхала вообще, что в прежних Консисториях (духовное учреждение, ведающее всеми документами о рождении и смерти) нужно непременно дать взятку чиновнику, и только тогда сделают скорее все, что нужно. Она, не зная, что это делается потихоньку, начала по очереди предлагать всем чиновникам, начиная со старшего, говоря: «Вот это Вам, только сделайте поскорее». Они, видя откровенную взятку, конечно, все отказывались, но зато очень быстро все сделали, и я поступила в гимназию, опять в приготовительный класс. Квартирка наша была очень неудобна, так как у…
…Писала много лет спустя старшая – Анна.
У Анны, кинешемской белокурой красавицы с карими глазами, было шестеро детей. Один, мальчик, кажется, звали его Вася, умер маленьким: на него опрокинулась кастрюля с горячим молоком, когда он, только начавший ходить, ухватился и потянул за скатерть. Через жизни остальных пятерых прошлась вся история прошлого (20-го) века многострадальной России. Ничто не обошло: и войны, и беды, и надежды.
Старший из них – мой дедушка – Городецкий Борис Павлович.
Немного из биографии: «Родился в июне 1896 г. в г. Костроме в семье уездного нотариуса. По окончании Реального Училища в г. Кинешме Костромской губернии в 1913 г. поступил в Петербургский Технологический институт. Через два года, решив перейти на Историко-филологический факультет Университета, сдал экзамен на аттестат зрелости. Мобилизация студентов в 1916 году не позволила продолжить высшее образование в Университете.
Обстоятельства складывались так – по мобилизации