все наелись, а я нет? Ведь все перестали есть не потому, что такие волевые, а потому что наелись. Не усилием воли. А потому что наелись. Они наелись, и им больше не хочется есть. Они сидят, и им уже противно смотреть на эти кусочки шашлыка. А мне нет. А я смотрю на них все такими же голодными глазами. Почему? Теперь-то я понимаю, почему. Своими постоянными диетами и ограничениями я вконец разрушила естественные механизмы, регулирующие количество потребляемой еды. И если в обычные дни я еще как-то могла держать себя в руках усилием воли, то во время вот таких вот застолий мне уже трудно было себя контролировать. То есть, когда еда лежала в холодильнике или находилась в магазине, я еще могла себя контролировать. Но когда еда оказывалась перед моими глазами и перед моим носом, то все. А однажды, как сейчас помню, на Новый год, я наелась так, что мне больно было дышать. Каждый вдох отзывался болью в моем животе. И только это удерживало меня от продолжения застолья. Я с тоской смотрела на праздничный стол, так как там оставалось еще много чего вкусного. И я ругала себя за обжорство. Я ругала себя за то, что не могу держать себя в руках. Я ругала себя, и в то же время с тоской смотрела на стол. Я смотрела на стол со множеством вкусных вещей и чувствовала себя виноватой за это. Ущербной. Безвольной. Я лежала на диване, и каждый вдох отдавался болью. А моя мама ходила вокруг меня, причитая, как же можно так нажираться. Ведь никуда это все не денется. Можно еще завтра поесть. И я понимала, что она права. И мне было стыдно. Да, мне, в общем-то, взрослой тетке, было стыдно за то, что я так объелась. Хотя, спрашивается, почему? Кому я что должна? Но это я теперь понимаю. А тогда мне было стыдно. И я остро ощущала свою ущербность.
В общем, жизнь постоянно подбрасывала мне факты для размышлений. И эти факты накапливались, накапливались в моей голове. Пока однажды меня не озарило. Да, это случилось в тот самый день, когда в моей голове произошла вспышка. И все сложилось. И я поняла, почему худеют люди, исповедующие принцип раздельного питания. И почему худеют люди, придерживающиеся принципов Монтиньяка. Предполагаю, что вовсе не от того, о чем так красиво рассказывает сам автор методики. И я поняла, в чем главное отличие толстых людей от их более счастливых собратьев и сестер. Худые едят все, что им хочется и когда им хочется, оставаясь при этом стройными, не потому что они много двигаются. А потому, что они едят ровно столько, сколько им требуется, и ровно тогда, когда им это требуется. В то время как у толстых этот механизм, в силу различных причин, нарушен. Поэтому они едят больше, чем им требуется. Что, соответственно, ведет к лишнему весу. А лишний вес, в свою очередь, тянет за собой кучу комплексов и негативных эмоций. А эти комплексы и негативные эмоции, в свою очередь, провоцируют на пищевые эксцессы и неконтролируемое обжорство. И получается замкнутый круг. Выбраться из которого можно либо невероятным усилием воли, через диету, что реально только при наличии очень сильной мотивации. Либо путем возвращения к своим истокам. Что предлагаю сделать я.
Да,
