Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви. А. Б. Ефимов

него латинские епископы, и попы, и черноризцы, как вороны на сокола, и воздвигли триязычную ересь, говоря: „Скажи нам, как ты теперь создал для славян письмена и учишь им, а их не обрел раньше никто другой, ни апостол, ни папа римский, ни Григорий Богослов, ни Иероним, ни Августин? Мы же знаем лишь три языка, на которых подобает Бога с помощью (особых) письмен славить: еврейский, греческий и латинский“. Отвечал же им Философ: „Не идет ли дождь от Бога равно на всех, не сияет ли для всех солнце, не равно ли все мы вдыхаем воздух? Как же вы не стыдитесь лишь три языка признавать, а прочим всем народам и племенам велите быть слепыми и глухими? Скажите мне, зачем делаете Бога немощным, как если бы не мог дать (народам своего письма), или завистливым, как если бы не хотел дать?“»[27]Итальянские епископы и священники не могли противостоять его доводам, а с другой стороны, не могли и принять их. О рукоположении священников-славян в таких обстоятельствах не могло быть и речи.

      В 868 г. Константин и Мефодий с учениками прибыли в Рим, с собой они привезли частицу мощей ев. Климента, Папы Римского. В Риме их торжественно встретил Папа Адриан II (867–872 гг.). Изучив все стороны проблемы, Папа признал право на совершение литургии на славянском языке. Славянское Евангелие в знак папского благословения было положено на престол церкви Св. Марии[28], во многих римских храмах было совершено богослужение на славянском языке. Папа перевел славянские области в юрисдикцию Рима, выведя их из подчинения баварскому архиепископу. Были рукоположены в священный сан (диаконов и пресвитеров) ученики-славяне, в том числе и Мефодий. Таким образом, в Риме была одержана победа в борьбе за славянский богослужебный язык.

      В это время Константин заболел и почувствовал приближение смерти. За пятьдесят дней до смерти он принял монашеский постриг с именем Кирилла, а перед смертью обратился к Мефодию со словами: «Вот, брат, были мы с тобой парой в одной упряжке и пахали одну (и ту же) борозду, и я на поле падаю, окончив день свой. Ты же очень возлюбил гору (Олимп), но не смей ради горы оставить учительство свое, ибо чем иным можешь ты лучше достичь спасения?»[29]

      Мефодий обещал ему не уходить в Грецию, в свой монастырь на Олимпе, и закончить перевод Священного Писания на славянский язык. И, наконец, прозвучала последняя молитва Кирилла: «Господи Боже мой, всегда везде внимающий молитвам творящих волю Твою! Вонми и моей молитве и сохрани верное стадо Твое, к которому был Тобою приставлен я, недостойный и неключимый раб Твой; не попусти никому из них возвратиться к злобе безбожного язычества, избави их от всякого совращающего и хульного еретического языка; возрасти Церковь Твою множеством и, всех совокупив в единодушие, сотвори их беспорочными людьми, единомыслящими о истинной вере Твоей и правом исповедании, вдохни в сердца их слово Твоего учения, чтобы простирались на добрые дела и творили угодное Тебе; что дал Ты мне, передаю Тебе, как Твое: устрой их сильною Твоею десницею, покрывай их кровом крыл Твоих, да все хвалят и славят