Какого же было мое удивление, когда напротив моих бутылок были выставлены четыре других, только что приведенных с острова Мадейра, вид которых, а главное вкус вина не оставляли и тени сомнения в том, что мне всучили подделку.
Покраснев как рак, я выдал проигранную сумму, но тут же утешился тем, что как объяснил недавно вернувшейся с Мадейры представленный мне Паоло Трисконти, в России просто нет настоящей мальвазии с Мадейры, то же что нам с успехом выдают за мадеру на самом деле является искусно приготовленным компотом из простых сладких вин. В тверской губернии, а еще конкретнее в городе Кашине этим паскудным делом занимается вполне внешне респектабельный завод господ Зызыкиных[19]. О коих я впрочем получил тут же подробнейшую справку.
Что же до подлинной мадеры, то как я понял из довольно занятного рассказа, то, для ее успешного изготовления требуется пять-шесть лет выдержки, после чего бочки с вином погружаются на корабль отправляясь в долгое и полагаю увлекательное путешествие: Индия, остров Ява… ученые давно уже заметили, что многие сорта вин приобретают особенный вкус, предварительно попутешествовав по свету. Причем, для разных вин маршрут прописывается особо.
В тот день я невольно позабыл о проигрыше, утешившись увлекательным рассказом и вкусом настоящей мадеры. К слову, пили мы сравнительно молодое и недорогое вино, в то время как на свете существуют бутылки чей срок выдержки тридцать, сорок, быть может пятьдесят лет – драгоценные вина сравнимые с лучшими произведениями искусства. Во всяком случае для знатоков.
Я отвлекся, и Александр Павлович был вынужден кашлянуть, дабы вернуть меня из страны грез на грешную землю.
– Я так понял, что вы хотели спросить о нашей семье? – Неуверенно поинтересовался он, должно быть уязвленный моим отсутствующем видом.
– Пожалуй, несколько слов об отце? Конечно, если это возможно, – почему-то подумалось, что воспоминания Александра Павловича будут носить неприятный характер.
– Извольте. Что же сказать о нашем батюшке? Замечательный мастер добившийся больших успехов в резьбе, золочении и лакировке дерева. И это не только роскошные рамы для картин. В Академии долгое время хранилась его скульптурная композиция из дерева – представьте себе – охотничья сумка, через сетку которой можно разглядеть убитую дичь. Все в мельчайших деталях! Совершенство! Бог знает, куда она девалась, по возвращению из путешествия я пытался отыскать ее… тщетно.
Еще он изготавливал на заказ дворцовую мебель, и вот, извольте полюбопытствовать,