– Вы знаете, почему ваш лечащий врач вас направил ко мне?
– А вы знаете, зачем я приехала? – спросила в свою очередь Ханна: было очевидно, что причина ей представляется весьма серьезной. – Может быть, и вы подозреваете, что я сошла с ума?
– Доктор Уолкер вовсе так не думает, – успокоил ее психолог. – Но дело, которое вас привело во Флоренцию, довольно необычное, вы не находите? Вы утверждаете, что более двадцати лет назад был убит ребенок и вы помните только его имя.
– Адо, – сказала она с полным убеждением в своей правоте.
– Адо, – повторил психолог, будто соглашаясь с ней. – Но вы не можете сказать, где и почему произошло это убийство, более того, признаете себя виновной, хотя вовсе не уверены в этом.
– Я тогда была еще девочкой, – защищалась она, будто считая, что ненадежная память – более тяжкая вина, чем способность совершить убийство в столь нежном возрасте. – В ночь, когда случился пожар, мама дала мне выпить водички для забывания, поэтому я ничего и не помню…
Прежде чем продолжить, Джербер записал в блокноте и это необычное выражение.
– Но ведь вы понимаете, что почти наверняка не сохранились материальные свидетельства преступления? Если и было какое-то орудие, оно подевалось непонятно куда. Даже если бы его удалось найти, нельзя утверждать, что оно связано именно с этим преступлением. И потом, нельзя говорить об убийстве, если нет тела…
– Я знаю, где Адо, – откликнулась женщина. – Он до сих пор похоронен у дома, сгоревшего при пожаре.
Джербер постучал авторучкой по блокноту.
– И где находится этот дом?
– В Тоскане… точно не знаю где. – Ханна потупила взгляд.
– Это, конечно, вас обескураживает, но вы не должны думать, будто я вам не верю: наоборот, я здесь для того, чтобы помочь вам вспомнить и установить вместе с вами, насколько реально это воспоминание.
– Оно реально, – мягко, но решительно произнесла Ханна Холл.
– Хочу вам кое-что объяснить, – терпеливо приступил Джербер. – Доказано, что дети до трех лет не имеют памяти. – Тут он вернулся мыслями к случаю Эмильяна. – Начиная с трех лет они не запоминают автоматически, а учатся это делать. В ходе обучения реальность и фантазия помогают друг другу и тем самым неизбежно смешиваются… По этой причине мы в данном случае не можем исключить сомнение, ведь так?
Женщина вроде бы успокоилась. Перевела взгляд на большое слуховое окно, откуда за плотной темной пеленой дождя виднелась башня Палаццо Веккьо.
– Знаю, это вид для немногих счастливчиков, – поспешил сказать психолог, думая, что Ханна восхищается архитектурой. Но она жалобно проговорила:
– В Аделаиде почти никогда не бывает дождя.
– Дождь наводит на вас меланхолию?
– Нет, он внушает страх, – с неожиданным пылом возразила Ханна.
Джербер представил себе, через какой ад прошла эта женщина, прежде чем явиться к нему. И какой ад еще ждет ее впереди.
– Вы часто испытываете страх? – спросил он со всей деликатностью.
Ответом