– Она нездорова после дальней дороги.
Но ясней всего говорил взгляд Иоганны-Елизаветы: мол, разве мало моего присутствия, при чем здесь дочь?
Император оказался настойчив, на следующий прием потребовал привести Софию-Фредерику непременно. Мать ужаснулась, будучи уверенной, что дочери нигде не придется появляться: она не позаботилась о нарядах для Фрикен, с собой взяли всего пару домашних платьев, одно – для скромного выхода, придворного не было вообще, а старые использовать нельзя, девочка быстро росла, и они все малы.
Фрикен снова осталась дома. Император Фридрих почувствовал ложь в неуверенном голосе принцессы Иоганны, предложил немедленно отправить к девочке лекаря, если уж она столь больна, что второй раз не может прийти на прием ко двору. Пришлось признаваться в отсутствии наряда… Разъяренный Фридрих распорядился отправить Софии-Фредерике платье его сестры. Оно оказалось великовато, но девочка все же появилась на обеде у короля.
Конечно, Иоганна пережила немало неприятных минут объяснений с Его Величеством, но все закончилось благополучно, сама невеста Фридриху понравилась, он дал Софии наставления на будущее, а ее матери вообще поручение: вместе с французским посланником Шетарди постараться скинуть со своего места канцлера Бестужева. О… это было бальзамом на душу Иоганне! Кого-то с кем-то поссорить и вмешаться в чужие дела… любимое занятие, кроме того, это поручение короля, и дано оно с уверенностью в том, что Иоганна сможет воспользоваться своими родственными (!) связями при русском дворе.
Конечно, сможет! Разве императрица Елизавет не ее родственница и не бывшая невеста ее брата? Смотрите, как Елизавет привязана к ее семье, к самой Иоганне! Фрикен снова была практически забыта, ей полагалось всего лишь находиться рядом с матерью и вести себя прилично. Иоганна чувствовала себя не просто в центре внимания, а в центре европейской политики. Подумать только, от ее ловкости, в которой мать Фрикен не сомневалась ни на мгновение, зависели отношения в Европе! Это ли не звездный час?
Иоганна принялась собираться в Россию так, словно это ей предстояло выйти замуж. Удивительно, что сама Фрикен не оказалась по оплошности оставленной с отцом в Берлине.
Наконец в январе все было улажено, и Иоганна с дочерью и минимумом сопровождающих – полковником Латорфа, фрейлиной Каин, горничной Шенк и несколькими слугами – двинулись вперед. Фрикен тепло попрощалась с отцом, словно чувствуя, что больше его не увидит: фельдмаршала почему-то не позвали в Россию.
Ехали под именем графини Рейнбек и ее дочери.
Императрица почему-то торопила, а снег, как на грех, в тот год не выпал, пришлось тащиться по стылой грязи, которая днем на солнышке превращалась в настоящую. Зато постоянно дул ледяной ветер, намерзлись и намучились сильно.
Но только до границы России. Словно стремясь оправдать репутацию России как страны снегов и морозов, за Митавой уже лежал снег, а мороз стал столь силен, что