Что-то было не так.
Все это чувствовали.
Другие священники обменивались взглядами.
Но месса продолжалась, и постепенно все втянулись в привычный субботний ритуал, пока дело не дошло до проповеди.
Отец Макнами занял место за кафедрой, крепко схватился за нее руками, нагнул голову и, наклонившись вперед, уставился на нас, не говоря ни слова.
Так продолжалось, наверное, целую минуту, и это напугало людей даже больше, чем инцидент с кадильницей.
– Мммммммммм, – наконец сказал или, точнее, простонал он.
Этот звук, казалось, долго назревал в нем наподобие какого-то чудовищного пузыря, ожидавшего подходящего момента, чтобы вырваться наружу и лопнуть.
Затем отец Макнами принялся хохотать, пока слезы не заструились по его лицу.
Перестав хохотать, он содрал с себя сутану и, оказавшись перед нами в нижней рубашке и брюках, произнес:
– Я отрекаюсь от обета! В этот самый момент я складываю с себя сан!
Все только рты разинули.
А отец Макнами удалился в помещение для священников.
Прихожане стали переглядываться и тихо переговариваться, пока не встал отец Хэчетт. Он сказал:
– Давайте споем сто семьдесят второй гимн «Я виноградная лоза святая».
Заиграл орган, все дружно встали, заскрипев скамейками, и с облегчением запели, восстанавливая привычный порядок.
Я стоял один у последней скамейки. Спрятав свой блокнот для интересных вещей, которые я слышал, в сборнике гимнов, я принялся записывать все услышанное.
Когда кончили петь, отец Хэчетт произнес:
– Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Евангелие от Иоанна, глава пятнадцатая, стих пятый. Можете садиться.
Это я тоже записал. Точность подтверждена.
Не помню, что говорил отец Хэчетт в своей импровизированной проповеди, потому что у меня из головы не шел отец Макнами. Несколько раз я хотел встать и пойти в помещение для священников, чтобы проверить, как он там, ободрить его и сказать, что он должен оставаться священником. Я ощущал какое-то тепло в груди. Мне казалось, что я могу как-то помочь. Но что я мог сделать на самом деле?
Отец Макнами опытный священник, пользующийся доверием. Он помогает многим людям, например, своей известной программой для неблагополучных подростков нашего города, которых он организует и превращает в своих помощников в летней программе для детей с физическими недостатками. Каждый год в июле вся пресса пишет об этом.
Он часто навещал маму, когда она болела, а после ее смерти позаботился о том, чтобы один из прихожан оформил все документы,