Пристально в стылые окна глядят,
В двери стучатся.
Поздно хватились! Стращай, не стращай —
Дом уже в горе…
Матушка милая, свет мой, прощай!
Встретимся вскоре.
Борис МИХИН
Маме
В блоке питания
встало, – непрочные
ходики мамины,
время закончилось,
нет больше ласковых
рук прикасавшихся,
воск есть на лацкане.
Только вот кажется…
С внуками, с криками,
с жизнью в основе, но
щёлкнуло, скрипнуло, —
началось новое.
Владимир БОЯРИНОВ
«Вот они: лес и купава…»
Вот они: лес и купава,
Где похоронена мать.
Глянул – и сердце упало!
Некому сердце поднять.
Долго ли будет пылиться?
Долго ли будет пылать?
Долго ли будет томиться:
Где похоронена мать?
Вот они: лес и купава,
Вот и сосновая рать.
Где моё сердце упало —
Там похоронена мать.
Борис МИХИН
Иначе
Победы растрепались в прядки.
И хочется не ордена —
гармонии иных порядков,
других систем координат.
Надкушенностью лунный пряник
напоминал банальность вдрызг,
за облако Оорта* прянуть
бы, медленно аорту вскрыв.
А эти все аэтивсёки?
Конкретности примитивизм?
Не отнести себя к весёлым,
но как иначе, чёрт возьми.
Владимир БОЯРИНОВ
«Пускай не нажил я добра…»
Пускай не нажил я добра,
Зато медалей – полведра!
Борис МИХИН
Бы, но нет
Махнув рукой, как будто бы пора,
запутавшимися, оглохшими,
поспешно подбирать похожее,
похожее поспешно подбирать.
При этом неосознанно плодить
безапелляционность. Призрачны —
е страхи доверять записочкам.
Он не чита… клади их – не клади.
А кто же этот самый главный «он»,
известно.
Правда, не наверное.
Словчить, варенье откровенного
бы перегнать в сакральное вино.
Но не уметь застылость прекратить.
Нас каждого – подобия десятками.
Крутить поспешное по-всякому,
по-всякому поспешное крутить.
Владимир БОЯРИНОВ
Скорость
Поспешайте одни, я не буду,
Притомился, в углу постою.
Я сегодня опаздывал всюду,
Опоздаю на свадьбу свою!
Постою, покурю, успокоюсь,
Посмотрю на людей из угла:
Разнесла их по городу скорость,
Растрепались её удила.
Не осадишь теперь, не стреножишь,
Не застанешь