Дни освобожденной Сибири. Олег Помозов

зато оставили почти всю артиллерию. Для тяжелых и громоздких орудий на двух пароходах красной флотилии места просто не нашлось, поэтому томские большевики вынуждены были удовлетвориться лишь двумя пушками, размещёнными ещё 29 мая, в период боёв за город, на одной из барж, стоявших в устье реки Ушайки. Эту баржу потом прицепили к одному из пароходов и потащили за собой, тем, собственно, и удовлетворившись. Что же касается остальных орудий, то с них совдепщики поснимали замки, хотели забрать их с собой, да в спешке забыли в одном из кабинетов исполкома, так что почти вся артиллерия в целости и сохранности сразу же досталось сибирским добровольцам.

      Всё, как мы видим, шло, в общем-то, достаточно хорошо, но вдруг 4 июня случилась очень большая неприятность, со своей должности был снят полковник Сумароков и назначен скромным инспектором артиллерии, той самой, кстати, что досталась белым в наследство от томских большевиков. Формально он числился как бы заместителем сначала командира дивизии, а потом и корпуса, но фактически стал исполнять обязанности обыкновенного интенданта, то есть тылового чиновника по снабжению. Другой бы на его месте не сильно огорчился, некоторые особо «одарённые» службисты с большим трудом, за взятки и унизительное низкопоклонство годами добивались таких доходных мест, но Николай Николаевич Сумароков был заслуженным боевым офицером, поэтому лично его такое назначение однозначно оскорбило.

      Что же послужило поводом к опале? По словам капитана Василенко, появление полковника в городе в первые часы после победы мятежа в золотых имперских погонах бывшей царской армии чрезвычайно возмутило представителей новых демократических властей и прежде всего членов Западно-Сибирского комиссариата, которые, пользуясь представившимся вскоре случаем, настояли на том, чтобы немедленно снять Сумарокова с должности начальника городского гарнизона. По имеющимся в некоторых источниках сведениям, командующий Западно-Сибирским военным округом полковник Гришин-Алмазов 3 июня прибыл из Новониколаевска в Томск с докладом к уполномоченным Временного Сибирского правительства и здесь получил от них прямые указания по поводу впавшего в немилость строптивого офицера.

      Николай Николаевич пытался защищаться, направил 12 июня письмо в адрес командующего округом с просьбой перевести его на какую-нибудь должность в строевую службу, но не тут-то было. Его реляция осталась без ответа, более того, как только полковник Сумароков в середине следующего месяца прибыл из тылового Томска в находившийся на передовой линии фронта Иркутск, по делам службы, его тот час же завернули назад и перевели на ещё более незначительную должность инспектора химической комиссии. Такого рода армейских структур и в помине не было тогда в Сибирской армии, их, кажется, только ещё предстояло создать, так что Сумароков, по сути, оказался военачальником без войска. Вконец обидевшись на подобного рода притеснения, Николай Николаевич отказался с того момента подчиняться каким-либо приказам, но в Томск всё-таки