Здесь же, в детском саду, огромные, часто сосновые поленья сначала отходили, оттаивали от снега или льда. Потом мама затапливала высокую «казенную» печь: сначала поджигала бересту, потом – приготовленную заранее лучину, тонкие сухие дрова, а потом уже эти огромные поленья, которые топились несколько часов, но к утру печь становилась горячей, и в детском саду было тепло даже в самые сильные холода. В садике нас подкармливали. Повар, зная, как много в семье детей, часто оставляла на плите разные вкусности, которые не готовились дома: творожные или морковные запеканки, упревшие рисовую или пшеничную каши с маслом, котлетку с рожками, компот или кисель. И было еще одно заманчивое занятие, из-за которого я старалась часто ходить в детский сад вечером. В зале стояло пианино, на котором можно было играть, сколько захочешь. Я садилась на высокий стул, открывала крышку пианино и начинала подбирать слышанные по радио мелодии. Мне хотелось быть артисткой, исполняющей шумные, эффектные пьесы с подлинной страстью и проникновением, в которых проявляются талант и техника музыканта. Узнав, сколько стоит обучение в музыкальной школе, родители отказались от затеи обучить меня музыке. И где бы они взяли инструмент? Тогда музыке учили детей из обеспеченных, интеллигентных семей. Только они могли позволить себе покупку дорогого пианино. Наша семья в этот разряд не попадала.
Большинство домов жили натуральным хозяйством. На городском рынке стояли торговые ряды, где можно было продать излишки своего хозяйства и иметь дополнительный доход. Я помнила гордость на лице мамы, когда она уходила на рынок с молоком и яйцами для продажи, и всегда успешно их продавала. Настоящей трагедией для семьи стал запрет держать крупный скот в городах. С общей любимицей, коровой Зойкой, дававшей столько молока, что его хватало не только на то, чтобы накормить семью, но и на продажу, пришлось расстаться. Перед тем, как увести ее на бойню, отец пригласил фотографа, и вся семья на улице сфотографировалась с нею.
Деньги от продажи излишек не тратились попусту, они складывались, копились на то, что нужнее всего. Для родителей это был дом. Очередные соседи во второй половине дома предложили отцу купить ее, и он, заняв денег у своего фронтового друга-однополчанина, выкупил вторую половину дома. Когда мне было тринадцать лет, была нанята бригада строителей-татар для его переделки. Нам всем тогда досталось тяжелой работы. Все делалось вручную, для утепления потолка была поднята наверх не одна сотня ведер земли и песка. Год мы жили без пола, потому что не хватило денег, были просто настланы доски.
В то время мы не ощущали сильных неудобств, потому что у каждого была своя насыщенная жизнь. В первом классе я уже путешествовала с группой девчонок по всему городу, ходили по магазинам, рынку. Бегали на железнодорожный вокзал встречать поезд. Поезд в наш