– Неужели всех этих женщин выбирали по одному принципу? Готовность принять метку элементёра? Выходит, во дворце шпионы демантоидов… Но это же катастрофа! – воскликнула Новожея, – надо сейчас же идти, и…
– Мы бессильны против традиций и протоколов, закреплённых Императорской печатью, – печально вздохнул Еуген Ло, – но кое-что можно сделать.
Глава 4
Огюстин проснулась в предрассветный час и была поражена рассеянным по тёмной комнате жемчужным светом. Откуда он?
Огюстин подошла к окну. Катя Сеймур и Оана Стан ещё спали.
За окном, в предрассветных сумерках, тихо падали крупные хлопья снега и таяли, достигая земли. Окна выходили в сад.
Весь сад был заполнен этим полусветом дневной луны.
Огюстин вспомнила о своём желании умыться ключевой водой из заговорённой серебряной чаши.
Девушка быстро оделась и вышла за дверь.
В коридоре дежурила служанка. Огюстин в нерешительности остановилась.
Что здесь делает эта служанка? Выполняет роль привратницы?
– Доброе утро, госпожа, – низко склонила голову служанка.
– Доброе утро. Я бы хотела выйти в сад, – кляня себя за нерешительность (надо было просто пройти мимо этой служанки, и пусть бы она только попробовала остановить невесту принца!), – произнесла Огюстин.
– Ночью были заморозки, – почтительно предупредила служанка.
Огюстин бросила на неё нерешительный взгляд и пошла по коридору. Служанка осталась стоять у двери.
Дворец давно проснулся. Огюстин подозревала, что он никогда не спит. К счастью, от спальни девушек до сада вела короткая дорога.
Огюстин не знала, имеет ли она право разгуливать по дворцу, когда ей вздумается. Скорее всего, нет. С одной стороны, безопасность монарших особ превыше всего. Огюстин доводилось бывать в доме герцога. Там гость, идя по коридору в сопровождении почётной свиты, переходил из взгляда одного стражника во взгляд другого стражника, из напряжения в готовность к атаке. С другой стороны, что-то в императорском замке не заметно понатыканных на каждом шагу стражей, вооруженных до зубов.
Вполне может быть, что их роль выполняют предупредительные слуги и служанки. Тиша Неспокой говорил, что опытный алхимик справится и с закованным в латы рыцарем, и с представителем любой колдовской расы. Тиша не знал, насколько он был прав…
Огюстин беспрепятственно проникла в сад и была поражена свежестью прохладного воздуха и неспешным полётом гигантских белых шершней – хлопьев снега. Снежная пелена чем дальше, тем сильнее скрывала сад. У лица Огюстин падали редкие снежинки, таяли на руках. Чуть дальше снег, казалось, шёл гуще. Он старался заглушить багрянец деревьев, золото не успевших осыпаться листьев.
Зима, когда выбирают расу столетия – она всегда такая. Заявляет свои права раньше срока.
А дальше снег шёл сплошной пеленой. В нём терялся и сад, и лесная опушка.
Огюстин