– Слушаю, – раздалось из динамика.
– Полиция, – крикнул гораздо громче, чем нужно, Завадский.
– А я министр обороны, – ответил динамик.
– Слушай, ты! – рявкнул побелевший от ярости капитан. – Я щас снесу к чертям этот твой шлагбаум, а потом еще и привлеку тебя за препятствие сотрудникам органов при исполнении.
– Документы предъявите.
– Куда я их тебе предъявлю?
– Прямо перед вами камера.
Завадский выдернул из кармана удостоверение и, вытянув руку, показал документ.
– Проезжайте.
Шлагбаум бесшумно поднялся, открывая проезд. Завадский в очередной раз матюгнулся и вдавил педаль газа до упора. Колеса автомобиля печально взвизгнули, прокрутившись на месте, и «Лада» влетела на территорию жилого комплекса, оставив на асфальте перед шлагбаумом две черные полосы от шин.
Чайкин сидел, молча вцепившись в ручку над головой, до тех пор, пока Завадский не затормозил у сверкающего в лучах заходящего солнца корпуса.
– Вы к кому? – строгим голосом поинтересовался бдительный охранник в черном костюме.
– К Мардасову, – ответил Завадский, едва сдерживая ярость на всех этих бесконечно любопытных привратников.
– Его нет дома.
– А то я не знаю! Мы к его жене, Ангелине Чеховой.
– По какому вопросу?
Чайкину показалось, что сейчас Завадский выхватит уже не удостоверение, чтобы помахать им перед носом у дотошного охранника, а пистолет из наплечной кобуры, и поспешил сам вытащить свою «ксиву».
– Полиция, – сказал он. – Спецоперация ФСБ.
Охранник, было приподнявшийся навстречу непрошеным гостям, снова сел на место.
– Спецоперация ФСБ? – переспросил Завадский в лифте.
– Ну да, – ответил Чайкин. – Для солидности.
– А при чем тут ФСБ?
Чайкин пожал плечами.
– М-да, – произнес Завадский. – Узнаю методы твоей тетушки.
– Она мне двоюродная бабушка, – поправил Чайкин.
– Тем более. Ну да ладно, главное – сработало.
Мелодичный звонок сообщил, что они прибыли на нужный этаж, и двери бесшумно распахнулись.
Ангелина Аркадьевна Чехова оказалась высокой стройной брюнеткой средних лет, с красивым лицом и пронзительным взглядом больших серых глаз, никак не вязавшихся с ее восточной внешностью. При взгляде в эти глаза оба, и Завадский, и Чайкин, словно онемели.
Открыв дверь, Чехова несколько секунд изучала незваных гостей, затем, отступив в сторону, пригласила их войти.
– Здравствуйте, – наконец опомнившись, сказал Завадский. – Мы из полиции…
– Я догадалась. Обувь можете не снимать. Проходите.
Повернувшись к ним спиной, она направилась в комнату. Чайкин, который уже успел стянуть с себя один ботинок, попытался снова надеть его, но ботинок с завязанными шнурками никак не хотел налезать обратно, а возиться с ним было некогда, поэтому Чайкин