Турки не ждали русского флота, хотя о прибытии послов были предупреждены, но ожидали, что они прибудут дорогой сухопутной. Воинственный вид русской эскадры впечатлил Крымское ханство. На «Крепость» в лодке был доставлен прибывший из Константинополя турецкий пристав Мегмет-ага. Он был прислан султаном для встречи русских послов.
Мегмет-ага уговаривал русских не пересекать Черное море, ехать в Константинополь берегом.
– Вы не знаете, как опасно Черное море! – говорил он. – Недаром и имя его таково.
Но Емельян Украинцев был непреклонен.
– Полагаемся на волю Божию, но сухим путем не поедем!
Он получил строгий наказ царя – на переговоры явиться на «Крепости». Иначе для чего строился весь этот флот? Немалые деньги были затрачены исключительно для того, чтобы запугать турок, показать, что и мы не лаптем щи хлебаем, у нас есть, на чём воевать на море. Устрашив Керчь своим превосходством, русская эскадра дождалась, когда «Крепость» выйдет в Черное море, и вернулась в Таганрог.
Фон Памбург вел «Крепость» крутым бейдевиндом, подняв все паруса. Судно шло с лихим креном при небольшой килевой качке. Экипаж корабля больше чем на половину состоял из иностранцев, тут были и голландцы, и немцы, и англичане. Сто сорок солдат-пехотинцев, взятых на случай абордажной схватки и в качестве пушкарей были русскими. Некоторые из русских матросов были еще плохо обучены, не всегда понимали команды, за что получали зуботычины от боцманов и удары плеткой от офицеров. Новички путали ванты с талями, шкоты со штагами, лоты с лагами.
– Мерить скорость! Лаг за борт! – кричал Памбург.
Молодой матрос держал в руках линь, не знал, что ему делать. Петруша старался помогать русским морякам в освоении морской профессии. Он объяснял пареньку:
– Бревно с линем кидай за борт. Вот эта веревка – линь. Зажми в кулаке. Считай, сколько узлов через кулак пройдет, пока песок в часах из верхней склянки в нижнюю пересыплется.
– Манеер Авдеев! – крикнул с мостика Памбург. – Ви не есть боцман, ви есть мой помощник! Сюда на мостик ко мне!
– Стать к штурвал! – велел он, когда Петруша взобрался на квартердек. – Держать курс шесть румбов к ветру, чтоб ни на румб ни вправо, ни влево! Через две склянки менять галс, поворот оверштаг!
Маневр для фрегата довольно сложный. Разогнавшись, надо на скорости быстро убрать лишние паруса, повернуть на двенадцать румбов и снова, распустив паруса, лечь на ветер. Интересно, как справится с этим салага, думал фон Памбург. Неприязнь фон Памбурга к Петруше всё нарастала. Он и сам вряд ли смог бы объяснить, чем это вызвано. Быть может тем, что, несмотря на молодость, Петруша уже неплохо соображал в морском деле, а может, излишней его демократичностью по отношению к команде. Петруша ни разу не ударил матроса, неся вахту, отдавал команды четко и без ругательств.