Последняя битва. Иар Эльтеррус

на то, что его просто расстреляют, а не колесуют или что-нибудь в этом духе. Как Федора Каратича, например. Его судьба перепугала всех до колик, а ведь он всего лишь хотел, чтобы ему заплатили за производство лекарств. Момент только выбрал крайне неудачный, вот и попал под раздачу. У императора, как выяснилось, рука тяжелая, да и терпения маловато. И прощать не умеет. Впрочем, его все это уже не касается. Не на казнь ли ведут?..

      Однако Андровича вывели наружу, и он впервые за несколько месяцев увидел солнце и вдохнул свежего воздуха. Охрана, тем временем, подвела его к небольшому флаеру, у которого поджидали двое зверообразных синтарцев.

      – Заключенный Андрович доставлен! – отрапортовал старший охранник. – Вот бумаги, господин лейтенант.

      Синтарец молча кивнул, взял бумаги, а его напарник за шкирку забросил бывшего главу канцелярии в кабину флаера. Усевшись рядом, громила мрачно посмотрел на Андровича, от чего у того сердце в пятки ушло.

      «Похоже, все… – обреченно подумал он. – Точно на казнь… Не видать мне расстрела, умирать придется долго…»

      Флаер взлетел и понесся куда-то на восток. Минут через пятнадцать он с тихим свистом опустился на посадочную площадку столичной резиденции СБ. Впрочем, заключенный не знал, куда его привезли, он дрожал от ужаса и с трудом сдерживал слезы, надеясь, что сумеет умереть, как мужчина, не скуля подзаборной собачонкой.

      – Вылезай, – бросил один из синтарцев.

      Андрович покорно вылез и понял, что находится на крыше высотного здания, и даже узнал его. Раньше это была главная контора корпорации «Росские перевозки». Что располагалось здесь теперь он мог только гадать.

      Вскоре у бывшего главы канцелярии появились сомнения в том, что его ведут на казнь. Вполне приличные коридоры, даже охраны почти нет. На вид – обычная контора. Одетые в хорошие костюмы люди с бумагами и падами сновали туда-сюда – до боли знакомая и привычная картина.