– Святыня живая. Некогда она была девой. Не менее прекрасной, чем ты.
Я невольно отклонилась и посмотрела на Алвара, силясь понять, не шутит ли он. Судя по выражению лица, он не шутил. Его взгляд был очень серьезным, а еще в нем светилась безграничная нежность, будто он лично знал эту самую деву.
– Ты не мог ее знать – ты слишком молод!
Алвар улыбнулся, слегка грустно.
– Память предков. Она вот здесь, – смуглая ладонь коснулась груди там, где сердце.
Я посмотрела на его руку, унизанную перстнями, и подумала, что попала в какую-то арабскую сказку.
– Она была девой, а дальше?
– А потом стала камнем.
– Почему?
– О, тому было много причин. Главная из которых – любовь!
– Шутишь? – фыркнула я.
Ну, не может же он сейчас всерьез впаривать мне слезливую сказку?!
– Нет, – рука Алвара соскользнула с груди и перехватила мою ладонь.
Я посмотрела на наши руки. Он просто сжал мои пальцы и чуть тряхнул мою руку, словно призывая собраться.
– Любовь, краса, порой бывает такой силой, что может осушить море, повернуть реки вспять.
– Ты серьезно?
– А ты разве не чувствуешь? Что бы сделала ты, чтобы спасти Альгара?
– Я? Причем здесь я? И Альгидрас… Я же уже сказала тебе, я невеста княжича! – я и сама чувствовала, что мой голос звучит ненатурально.
Алвар отступил на шаг, но руки моей не выпустил. Он смотрел на меня с полуулыбкой и слегка качал головой.
– Ты ошибаешься! – прошипела я.
– Я очень редко ошибаюсь, краса. В таких вещах – никогда. Как бы то ни было, Рамина выбрала вечность в камне, чтобы те, кого она любила, могли жить.
– Им это помогло? – негромко спросила я.
Алвар глубоко вздохнул и произнес очень серьезно и очень устало:
– Я не знаю. Жизнь очень долгая, краса, и в ней всегда много ошибок. Те, кого она защищала, выжили, но, сами того не ведая, едва не погубили этот мир. Они добровольно отказались от своей силы, передав ее Рамине, но мир снова едва не погиб. Тогда они попытались вернуть силу вновь, но равновесие уже было нарушено, и все стало еще хуже.
– То есть речь ни много, ни мало о спасении целого мира? – скрывая растерянность за усмешкой, произнесла я.
Алвар буднично кивнул, а потом слегка улыбнулся:
– Или, если тебе так понятней, краса, о войне в одном небольшом княжестве, о судьбе девочки с той стороны мира и о жизни мальчика с хванского острова.
– А что же с мальчиком из Савойского монастыря?
– А мальчик из Савойского монастыря очень хочет спасти мир. Но ему нужна помощь.
Я внимательно смотрела на Алвара и понимала, что у меня нет повода ему верить. Однако взгляд сам собой цеплялся за ранние морщинки вокруг его глаз от бесконечных улыбок, и я с ужасом