Лана фыркает, я почти вижу это лисье выражение у нее на лице, Лане хочется кого-нибудь укусить и с кем-нибудь поругаться, я чувствую, как она злится, – О, разумеется, скажу тебе больше, изоляция, даже если это изоляция на берегу моря – никому не пошла бы на пользу. Особенно с учетом того, что все мы знаем, что по утрам ты превращаешься в перевозбужденное чудовище, а по ночам предпочитаешь горячий бок рядом, все мы это знаем, Скарлетт Фиона, и все равно вынуждены выцарапывать тебя с того самого края света.
С Ланы станется обозначить здесь свое присутствие и устроить мне катастрофу, но результат пока противоположный. Звучание ее голоса успокаивает, я пригреваюсь, качаюсь на его волнах, Лана могла бы петь, могла бы актерствовать, Лана могла бы делать что угодно до тех пор, пока на нее смотрят. Я – смотрю на нее всегда.
Лана, к слову, имеет полное право не просто на меня злиться, но быть в феерическом бешенстве. С чем мы и имеем дело в итоге. Лана даже злится как-то шумно, восторженно, почти празднично. Торжественный, блестящий и переливающийся золотом гнев.
– Сбежать как крыса с корабля. И между прочим, не тонущего, его еще даже не отправили в плавание, Скарлетт Фиона! И, полагаю, назвали бы в твою честь, учитывая то, какими глазами на тебя смотрит капитан!
Лана всегда «слишком»: слишком громкая, слишком эмоциональная, слишком шумная, слишком горячая.
Лана никогда не в меру, любое событие для нее – огромная вечеринка. Любой человек – выдающаяся личность. Любое чувство заслуживает пристального рассмотрения.
Я не хочу этого. И я не хочу этого сейчас.
– Ты преувеличиваешь.
В ее голосе мне слышится почти боль, я замечаю, что поднимаю руки в защитном жесте, вроде послушай же, подожди, – Я преуменьшаю, Скарлетт. Ты нужна мне здесь, но это, разумеется, не имеет никакого гребаного значения в сравнении с размерами твоей душевной травмы тринадцатилетнего срока давности. Все, над чем мы с тобой работали. Над чем ребята работали. Все это, конечно, ерунда. А твои неиссякаемые страдания дают тебе возможность и исключительное право вести себя как эгоистичная сволочь. Коей ты, впрочем, и являешься. Мы с Тейтом тебя хорошо учили.
И в этом. Во всем этом. Она, конечно, права.
Это уникальный талант мадмуазель Ланы. Она. Права. Абсолютно. Всегда.
– Прости.
– Прости, дорогая, для меня не сработает. Позволь тебе напомнить. И раз уж ты здесь, то можно записаться хотя бы на телефонную консультацию? Видишь ли, ряд вопросов мы без тебя решить просто не можем. Какая досада, верно?
Ерунда. Полнейшая ерунда. Я все подписала. Я все закончила. Весь материал сдан, находится на финальной ступени. Все готово, иначе бы я не уехала.
Я была множеством вещей, но никогда не была безответственной.
Лана продолжает, ее голос взлетает выше, начинает резать мне уши, – У мальчишек скоро встреча с инвесторами, вовсю идут репетиции, а лучше тебя художественную концепцию их возвращения на сцену не сможет