– Положения «не убий» и «не укради» действительно записаны в этой книге. – Заложник сделал ударение на слово «положения», и на его губах мелькнула улыбка. – Но какое отношение они имеют к морали и нравственности?
Юсуф шумно выдохнул воздух. Сейчас главное не сорваться. Этот человек просто заводит его. Не стоит обращать внимания. Юсуф занес руку, чтобы стукнуть в дверь.
– Все эти положения, – глухо сказал заложник ему в спину, продолжая выделять слово «положения», – это просто практические рекомендации.
Юсуф замер с поднятой рукой. Что за ерунда? Что значит практические рекомендации? Какие практические рекомендации? Рекомендации чего? Заложник раскрыл книгу и зашуршал страницами, бормоча «сейчас, сейчас вы убедитесь». Юсуф обернулся, но от двери не отошел. Выражение нетерпения на его лице заставляло заложника торопиться и нервничать. Заложник разгорячился, на его щеках даже появился румянец. Он листал книгу в одну и в другую сторону и наконец нашел место, которое искал. Заложник поднял глаза на Юсуфа.
– Вот послушайте. Книга описывает возвращение еврейского войска после войны с Мидьяном. В лагере солдат встречает пророк Моисей. Он гневается на военачальников…
Заложник, торопясь, поднес книгу к глазам и прочел нараспев.
– И сказал им Моисей: «Вы оставили в живых всех женщин. Убейте всех малых детей мужского пола и всякую женщину, которую познал мужчина, убейте. Всех же малых детей женского пола, которых не познал мужчина, оставьте в живых для себя».
Заложник поднял голову и сказал голосом полководца, объявляющего о взятии чужой крепости:
– Ваши саратовские приятели называли эту книгу основой морали и нравственности, доктор. И вы с ними соглашались. Как вам эта цитата с точки зрения современной морали? Или нравственности?
Юсуф молча стоял у двери. Заложник улыбнулся. Он явно хотел оставаться серьезным, но не получилось и оттого улыбка получилась странной. Верхняя губа поползла к носу, обнажая мелкие ровные зубы.
– Вы и сейчас согласны с точкой зрения ваших саратовских приятелей, доктор?
Юсуф сделал шаг к столу. В его глазах мелькнуло молчаливое признание собственного поражения. Но признавать это вслух он не спешил.
– Ну, хорошо. Чем же тогда так ценна эта книга для вас? – Он помедлил и добавил: – Для вас всех. Как литературный памятник? Или историческое свидетельство?
Заложник покачал головой.
– На историческое свидетельство эта книга никак не тянет. Никаких доказательств реальности египетских казней нет до сих пор. Как нет подтверждений того, что перед евреями расступалось море. И какое это было море? В книге оно определено, как «Камышёвое». – Заложник положил ладонь на бордовую обложку. – Теологи до сих пор спорят, что это за Камышёвое море. И вообще, выходили ли евреи из египетского рабства? Нет, нет, учить историю по этой книге я не рекомендовал бы никому.
Заложник снял