При столкновении тьмы со светом грянул гром, ударила молния, и Вайли с Амбер швырнуло в разные стороны.
Софи попыталась прикрыть голову, и от нового приступа боли потемнело в глазах, но всё же она разглядела расходящийся волнами во все стороны свет вперемешку с тенью, завихряющийся словно ураган, который всё ширился, набирая силу, и наконец взорвался с ослепительной вспышкой, затмившей небо.
За ней последовало ещё несколько взрывов и вспышек, а когда наконец всё стихло, вокруг не осталось ни одного силового поля.
Ни единого.
Видимо, Сандор тоже это заметил, вскинул меч и ринулся в атаку.
А когда Руй попытался создать новый энергетический щит, тот замерцал и исчез.
И тени Амбер тоже.
– Что ж, – сказал Гетен, хмуро взглянув на приближающегося Сандора, – придётся отложить это дело до другого раза.
Он вытащил кобальтово-синий кристалл из кармана плаща и поднял его к небу. Руй с Амбер последовали его примеру и со словами:
– До скорой встречи! – шагнули в лучи света.
Последними Софи услышала слова Декса:
– Держись!
Потом кто-то подхватил её на руки, и сознание померкло.
Глава 7
Ей мерещились голоса, знакомые и чужие, но слов было не разобрать, они вязли и тонули во тьме.
Боль осталась только в памяти.
Отпустила, но не забылась.
Ещё одна ноша, от которой никуда не деться.
Но страх…
Такого ужаса она прежде не испытывала.
Нескончаемого.
Осязаемого.
Словно чудовище, подстерегающее во тьме.
Оно проникает в самые потаённые уголки, чтобы полакомиться сокровенным.
Наливается силой. Лютует. Окутывает.
И вдруг доносится чей-то шёпот:
– Софи.
Обволакивает сердце, тянет к себе.
– Софи, очнись, пожалуйста.
Она тянется к нему.
Но чудовище оказывается сильнее.
А яркий свет бытия грозит неисчислимыми бедами.
Нигде ей не обрести покоя.
От ужаса сдавливает грудь, и голос словно понимает.
– Хорошо. Просто поспи.
Она не знает, как… ведь где-то там подстерегает чудовище. Не покидает предчувствие, что на этот раз ей не спастись. Но она ещё не готова… Ещё рано.
И вдруг в голове проносится лёгкий ветерок, развеяв сумрак, словно пух с одуванчиков. Мысли перестают метаться. Дыхание выравнивается.
Наконец наступает тишина.
И покой.
Проходит несколько часов… или минут.
А может, даже дней.
И вот сквозь редеющую тьму опять слышатся чьи-то голоса. Их два. Зовут её по имени, всё громче, настойчивей, наконец она продирает глаза и стонет от ослепительной вспышки света, словно опаляющей мозг.
Когда зрение прояснилось, она поняла, что перед глазами потолок здравпункта, над ней склонился измученный, весь в синяках, Декс и рядом с ним темноволосый парень с серебристой