Нашёлся у Кирки и кофе. Его пили все. Хорошо чувствовать себя взрослыми, самостоятельными людьми.
– А вот со мной ещё один случай был – не поверите. Чуть заживо меня не похоронили, – вдруг загорелся Кирка желанием рассказать ещё об одном своём необыкновенном происшествии.
– Публика замерла. Все дамы и джентльмены готовы были слушать Шерлока Холмса, – процитировала Катерина с английским акцентом отрывок из ещё никем ненаписанного романа о сыщике.
– Короче. Был День железнодорожника. Маманя взяла меня на их базу отдыха, – начал Кирка. – Уха там общая, песни, волейбол, купание. Мне это до фени. Короче – я закинул стакан водки и решил поплавать.
Славка знал, какой пловец Кирка – Канин Нос, и тот, будто сознаваясь, что пловец он неважный, сказал, что поплыл у самого берега и попал ненароком на быстрину, в самую стрежь.
– В общем, унесло меня далеко. Плыть по течению невозможно, а возвращаться надо против течения. Пошёл пешком, а это по берегу километров десять. Прихожу на место, где гуляли проводники и уху варили – никого. Пусто! Уехали и про меня забыли. А как я в одних плавках домой попаду? Если марафонцем притвориться, бежать надо. А я и так весь вымотался. Что делать-то? Хоть бы штаны какие или рубаху найти. Комары зудят, пауты жгут. Короче – смотрю: в саду чьём-то чучело огородное стоит. На нём шляпа, плащ, рубаха какаято. Раздел я это чучело и всё надрючил на себя. Конечно, как нищий ханыга, но ведь не голый. Надвинул шляпу на глаза. Голосую. КамАз пожалел, довёз меня до Медуницы.
Подхожу к дому, а тут у меня вой. Маманя ревёт.
– Ой, Кирочка, милый, как я не углядела. Ой-ой-ой.
Решили, что утонул я. Покричали там, поныряли – не нашли. Решили водолазов вызвать.
– Неужели правда? – изумлённо выдохнула Верочка.
– А что не правда-то?! Решили, что утонул я. Поныряли – не нашли. Без водолазов там не обойтись. А это только на другой день, ночью кто полезет?
– А у нас на взморье тоже похожая история была, – сказала Катерина. – Целая семья утонула.
Кирка цыкнул зубом: подумаешь, семья. Летом каждый день тонут.
– Короче – я появился. Живой, здоровый в виде огородного чучела, – проговорил Кирка. – Смеялись и плакали.
«Смотри ты, какая история была, – удивился Славка. – Ну а почему он мне-то не рассказал?»
Послышался кашель, и хриплый голос Герасима Савельевича оборвал Кирку:
– Ну, Кирилл, откуда ты врать-то так научился? Не с тобой ведь это было.
– А ты чего, дед, подслушиваешь, – не смутился Кирка. – Ну и пусть не со мной. Но было ведь с мамкиным знакомым.
Катерина засмеялась:
– Ну и хохма. Так и про колодец наврал? – хлопнула Катерина о стол рукой.
– Про колодец, правда, – сказал Кирка. – Дед, рыл ведь я колодцы?
– Рыл-рыл, – откликнулся дед Герасим из своей комнаты-боковушки. – Тут худого не скажу. Хорошо рыл. И заработал прилично. А вот на реке не он тонул.
И