«Тротуары – четыре доски, встретимся ещё с этой Катериной Первозвановой», – умудрено рассудил Славка. Славка знал, где мягкий лопушок и молодой клеверок выросли для кроликов. По берегам торфяных карьеров, в которых скляно стоит вода, – шёлковеют травы.
Весело мчит Славкин велосипед. Взлетел на угор. Отсюда, как на подносе, весь их торфяной посёлок Дергачи, который охотнее зовут просто Торфяной. В центре, вроде кремля, контора торфопредприятия, школа, Дом культуры и больница, новые дома для начальства и рабочей элиты, а дальше – индустрия: ангары, гаражи, техника. В сторонке – новострой – четыре трёхэтажных дома, Черёмушками, как в Москве, зовут. Говорят, пустят их к зиме. Но они не про Славку. На отшибе торфяные поля с караванами-барханами готового топлива. Тоненькими, слепящими на солнце струнками тянется от них узкоколейка, как гитарный гриф иссечена планками шпал. На узкоколейке мотовозик и вагончики. Отсюда кажется всё игрушечным, незаправдашним, детским.
Торфяные уборочно-перевалочно-фрезерные машины-комбайны дымят рыжей торфяной пылью.
Лепится к посёлку деревня Пестерево, где одноимённый совхоз – «Пестеревский». Там брусковики вперемешку с избами-калеками. У этих двугорбые крыши «верблюдой», как говорят старухи, и только на въезде два новых дома – контора и столовая. Коровники – те с иголочки.
А за настоящей железнодорожной насыпью с блестящими нитями рельсов большое скопище домов со своим небоскрёбом-элеватором хлебоприёмного пункта, вокзалом. Это райцентр Медуница. Она только так называется, а к мёду отношения не имеет. Здесь жители считают себя городскими, и городская у них спесь. На торфяных смотрят свысока, а деревенских вообще в упор не видят, считают своей обузой. Всё время сельским помогают: на севе, на сенокосе, на уборке и, особенно на картошке. Тут безвылазно надо быть, пока не приберёт деревня клубешки.
Делает всех и городских, и сельских, и торфяных схожими, одним миром мазанными та же незаменимая картошка. И там, и там, и там засажены ею огороды, пустыри, обочины дорог. Непонятно, во что одетые старухи и молодухи, невольники семейной картофельной принудиловки, школьная ребятня взмахивают окучниками или с банками в руках кропотливо, но с отвращением обирают нарядно (костюм в полоску) одетых колорадских жуков и пузатое их племя, которое жирует на плантациях. Хорошо, что Славка на своём участке окучил картошку.
Три дня врукопашную с тяпкой наперевес ходил он на дурнину. Репей, молочай, осот, липучая череда, проволочник несчастный – это же враги. Режь их, коли, секи, дери с корнем. Тут – кто кого. Битва насмерть. Славка победил.
Против жуков мама опрыскала ботву снадобьем. А Славка ещё бездетному дяде Якову Семёновичу помог. Как не помочь