– И что же? Это было неделю назад! – вымолвил Павел, повышая голос и сверкая на девушку глазами. – Армия отступает. Одному Богу известно, где, ныне, находится ваш брат, тем более вам одной опасно ехать. Я уже говорил вам об этом. А я не могу надолго оставить полк, чтобы сопроводить вас.
– Но я думаю…
– Вы специально создаете мне неудобства?! – уже зло вспылил молодой человек, ощущая, что этот разговор причиняет ему душевную муку. Лишь предположение о том, что Лиза вдруг исчезнет из его жизни, вызвало в существе Корнилова такую бурю негодования, что он побледнел, а на его скулах заходили желваки. Ибо после сегодняшней ночи, Павел отчетливо полагал, что отныне жизнь Лизы должна проходить непосредственно с его участием и под его опекой и защитой. И ее речи о том, что она сама может куда-то поехать, видимо, без сожаления оставив его здесь, вызывали в сердце Корнилова сильный гнев.
– Я вовсе не хотела этого, – опешила Лиза и чуть отодвинулась от него, видя, как его серо-зеленые яркие глаза зажглись опасным неприятным светом.
– Тогда прекращайте эти разговоры, сударыня, и отправляйтесь спать, – властно и жестко заявил Корнилов, недовольно смотря в огромные глаза девушки. – Я вам сказал, как только ваш брат приедет за вами, я со спокойной совестью передам вас ему в руки. Вы все поняли, Елизавета Андреевна?
– Да, – кивнула она.
Павел, немедленно, сгреб девушку в охапку и, приникнув губами к ее виску, прошептал:
– Вот и чудесно, моя ласточка. А пока ступайте… мне должно уже быть в полку…
Он быстро поцеловал ее в лоб и направился к своему коню. Умело вскочив в седло, он еще раз бросил строгий и ласковый взор на стройную фигурку Лизы в серебристом платье и темном платке, и быстро нахлобучив кивер на голову, развернул коня и во весь опор поскакал по направлению к лагерю русских.
Лиза долго смотрела вслед молодому человеку, не зная, что ей делать дальше. Она была вполне здорова. И просто так сидеть без дела и дожидаться пока Корнилов будет наездами навещать ее, не считала правильным. Тем более Петр никак не отвечал на письмо. Это тяготило ее. Она пребывала в противоречивых чувствах. С одной стороны она хотела остаться здесь в деревне, как и велел ей Павел. А с другой она понимала, что должна ехать разыскивать любимого брата и удостоверится, что с Петром все в порядке. А после, как и должно было для нее замужней женщины, вернуться в Петербург.
Тихо войдя в избу и, пройдя через сени, девушка вошла в горницу. И тотчас же, она наткнулась на Стефу, которая возилась у плиты. На шаги девушки женщина обернулась и странно оглядев Лизу с головы до ног, проворчала:
– И что вам не спится по ночам, барышня?
– Ты так рано поднялась, Стефа? – спросила Лиза, проходя в горницу и снимая с плечей платок.
– Так рассвет уж. Надобно скотину накормить, да корову подоить.
– Я отдохну немного, а потом помогу по хозяйству, – сказала Лиза и прошла в свою комнатку. Она уже начала раздеваться около постели,