Корнилов не понимал, как он мог увлечься этой смазливой девицей, которая явно не заслуживала его внимания. Она делала совершенные глупости, например, отправилась за братом на войну. К тому же, она была слишком, даже вызывающе красива. А Павел не считал себя глупцом, чтобы влюбиться в такую, как она, у которой, наверняка, в столице имелась куча поклонников. Нет, он совершенно не хотел влюбляться в Лизу. С самого первого дня встречи с девушкой, Корнилов своей железной волей сдерживал свои желания и взгляды, зная, что ему не следует, даже смотреть в ее сторону. Но, сейчас, несмотря на все усилия, он все же попал под чары юной соблазнительницы и уже вел себя странно, Павел помрачнел. Он понял, что должен, немедленно, вырвать из сердца и из головы все эти пустые и романтические бредни, пока не стало слишком поздно. Он солдат и, только война привлекает его. Он желает продвигаться по службе, совершать героические поступки во славу Отечества, а не быть дамским угодником. Да и, сейчас, идет война с французом, он может быть убит в любую минуту. Какая любовь, какие женщины, смешно право.
– Здесь, вам нельзя оставаться, Елизавета Андреевна, – очнувшись от своих мыслей, заметил Павел, не спуская с нее поглощающего взора серо-зеленых глаз. – Но и перевозить вас опасно. Может рана открыться. Надобно, хотя бы повременить немного, чтобы рана затянулась. Вам делали сегодня перевязку?
– Нет, – покачала головой Лиза. – Утром Аристарх Иванович был очень занят, а потом… – она замолчала и судорожно сглотнула. – Бедный Саша…
– Я, тотчас же, схожу за доктором, – предложил тихо Павел, наконец, найдя повод, чтобы покинуть Лизу и, тем самым, пресечь свои нескромные, сладострастные мысли относительно девушки, сидящей напротив него.
Вернулся Корнилов, спустя полчаса в гораздо более умиротворенном настроении. Он принес большую сумку и два котелка горячего супа.
– Давайте поедим, – сказал он важно, ставя котелки на лавку. – Я взял первым, специально для вас, чтобы суп был горячим. До сих пор, солдаты хоронят убитых. Зрелище из неприятных, скажу я вам.
Лиза встала и, сунув ноги в ботиночки, медленно направилась к умывальнику, чтобы вымыть руки. Чуть обернув к нему лицо, она спросила:
– А Аристарх Иванович?
– Он не может прийти, оперирует ныне. Очень много раненых, – объяснил Павел, подняв валяющийся походный стол и ставя его на землю. Затем поставил котелки на стол и, вытащив из сумки две ложки, положил их в котелки. – Просил сестер перевязать вас, но все пятеро тоже заняты. Двух сестер-то убили. Так что, придется мне самому вас перевязать, что ж делать, – пожал он плечами.
Последняя фраза молодого человека огорошила Лизу и она, уже закончив мыть руки, повернулась к Павлу и пораженно посмотрела на него.
– Вы будете меня перевязывать? – ошеломленная этими словами, выдохнула она.
– Да. Что в этом