– Никита, – перехватила его Марина, – вот возьми. Вы же сегодня с мальчишками собирались в Баскин Роббинс.
Она протянула сыну сторублевку. Никита неуверенно покосился на деньги.
– Бери, – потребовала Марина.
– Спасибо, мама, сдачу я принесу.
– Не говори глупости, здесь и так мало.
Они веселой гурьбой шли по дороге, рассказывая анекдоты. До кафе оставалось рукой подать. Никита радовался больше других, хотя виду не показывал. Во-первых, сразу после школы не надо идти домой и слушать плач противной сестры, а, во-вторых, у него есть немного денег на нормальное мороженое. Он осматривался по сторонам, словно ища чего-то. Его взгляд упал на дворника с метлой. Слишком уж сердито он подметал, совсем, как его отец, когда чем-то не доволен. Никита присмотрелся – и куртка такая же. Дворник повернулся боком…
Марина услышала шаги в прихожей.
– Никита, ты чего так рано?
Она осмотрела сына – расстроен.
– Я передумал. Вот, – он протянул ей деньги – та же сторублевая бумажка.
– Никита, – вздохнула Марина.
– Все нормально, мам. Что я, мороженое не ел? Глупо тратить на него столько денег, когда можно за десять рублей купить. Мы в воскресенье пойдем и всем купим: и тебе, и папе, и мне.
– Ребенок ты ребенок.
– Я не ребенок.
Никита вымыл руки, поел, убрал за собой посуду. Мама опять укачивала в коляске писклю – кроватка не помещалась в комнате: папа обещал что-нибудь придумать. Уставшая женщина откинулась на спинку дивана, одной рукой покачивала коляску. Как только малышка замолкала, она пыталась чуточку подремать. Когда сестренка в очередной раз завозилась, Никита качнул коляску. Рука матери упала на колени. Мальчик осторожно отодвинул коляску, все время покачивая ее, прикрыл маму пледом – пусть отдохнет.
Вернувшийся Егор увидел сына, качавшего коляску с сестрой. Молча посмотрел на Марину – спала сидя.
– Я сейчас, – сказал он шепотом, – только руки сполосну.
– Не спеши, иди ужинай, – сын внимательно рассматривал ручку коляски.
Марина завозилась на диване и проснулась.
– Надо же, уснула.
Она потянулась, увидела сына, мужа.
– Мальчики, все хорошо?
– Да, – в один голос ответили они.
Ночью Егор, несмотря на усталость, не сомкнул глаз. Так дальше продолжаться не может – надо найти выход. Легко сказать. С последней работы его попросили, вернее, выставили. Кому нужен охранник, качающий права, даже расчета не дали. А ведь думал, что возьмет кредит, придумает что-нибудь с жильем – ютиться вчетвером в хрущевской однушке не было возможности. Кто его дергал за язык? Ну, устроился он на стройку, даже дворником. Работы невпроворот – денег ноль. А если девчонки заболеют или Никита? Вон сегодня глаз не поднял на отца. Он что ли виноват в том, что отец неудачник. Егор зарычал от злобы на себя. Хорошо, они не знают, чем он занимается.
– Егор, ты чего? –