которые она только что перебрала у себя в голове, приплетаются страх и опасения, что кто-либо может поступить с ней так же. Подчинить ее себе, использовать, узнать все ее намерения и мысли. Ведьма не раз видела, как Маг использовал свой дар и незаметно оборачивал события в свою пользу, лишь подсадив мимолетную слабость, чувственный морок или безрассудство своему противнику. И делал это так тонко, что противник не мог отличить подселенца от своих чувств. Делал он это настолько искусно и впечатляюще, что Ведьма вдруг засомневалась в своем могуществе. Действительно ли женщина – самое могущественное первоначало? А что если он то же самое проворачивал и с ней? А что если он уже давным-давно подчинил ее себе, а она даже и не заметила? Нет! Ведьма снова тряхнула головой и отвернулась от спутника. Она бы заметила это грубое вмешательство, она сильная. То, что Маг позволял себе в чувственном отношении с ней, – мелочи, которые можно приравнять к манипуляциям обычного рядового человека. Воздействия сильнее она бы не допустила. И на этих мыслях она почувствовала этого никчемного червячка в своей душе – трусость и малодушие – качества, которые постыдно иметь воину Темной области. И как она оказалась на стороне тех, с кем очень долго боролась? Первый ответ, который появился в голове, – это была вынужденная мера, у нее не было другого выхода. И до недавнего времени ей казалось, что она поступила правильно, – вместо смерти она получила здесь все, чего так хотела. Ведьма подумала: «А что, если это ее истинное предназначение – сражаться за первопричину – хаос и Тьму?» В этой мысли было что-то бредовое и одновременно что-то поднимающее ее воинственный дух. Возможно, она изначально была склонна к служению Тьме и трансформации в темной среде, а путь борьбы с ней был ложным. Все запретное так притягательно. Возможно, это было любопытство. Ей всегда было любопытно, что здесь? Каково это – быть темным воином? Каково держать в руках меч, участвовать в настоящих битвах до последней капли крови, сжигать и разрушать дома, пытать и лишать людей жизни? Ведьма была уверена в том, что насилие необходимо, оправданы не только физические и психологические пытки, применение силы к тем, кто глух и нечуток, но и высшая для низших и несознательных существ мера наказания – смерть. Смерти они боятся больше всего, смерть от чужих рук они считают самым большим наказанием. Смерти боятся почти все. Если бы они были хоть чуточку умнее, смерть бы они воспринимали как величайшее благо, особенно если оно даровано существом намного могущественнее их. Ведьма не могла понять, почему они цепляются за каждую минуту своей жизни. Смерть – повсюду, каждую секунду умирает немыслимое количество живых существ, смерть – это естественная часть жизни. Даруя смерть, даешь еще одну попытку живым на исправление и следование истинным ценностям. Лишь светлое братство трясется над тем, чтобы продлить жизнь каждого, чтобы именно в этой жизни они что-то поняли, исправили, осознали. Но, по ее мнению, есть только один выход – физическая смерть,
